очень-то понравился господину Гиммлеру. Может, следует считать себя уже 
отстраненным от проведения операции, порученной мне Гитлером? Раздавив сигарету 
каблуком сапога, я, немного ошеломленный, думал, что же мне делать дальше. К 
счастью, на помощь пришел адъютант фюрера, он все слышал. 

- Все не так страшно, - сказал он. - Рейхсфюрер распекает всех подряд, а через 
несколько минут он уже и не помнит. Он, очевидно, сейчас взвинчен чем-нибудь, а 
когда он в этом состоянии, никогда не знаешь, как себя с ним вести. Идите 
спокойно к генералу Штуденту и обговорите с ним свои дальнейшие действия. 

Я последовал его совету и вернулся в кабинет. За несколько минут все было 
решено: утром я вылетаю с генералом в Рим. Официально я буду его адъютантом. В 
это же время полсотни бойцов моего ударного отряда вылетят с берлинского 
аэродрома на юг Франции, а оттуда отправятся в Рим с частями первой 
авиадесантной дивизии, которая должна прибыть на итальянский фронт. 

- Остальное решим на месте, - подытожил нашу встречу генерал. Надеюсь, что наше 
сотрудничество принесет хорошие результаты. До завтра. 

Сначала телефонный звонок. У аппарата унтерштурмфюрер Радль. 

- Что происходит? - кричит он возбужденно. - Мы с нетерпением ждем вестей от 
вас... 

- Нам поручена важная операция. Отправление завтра утром. Я не могу объяснить 
подробнее по телефону. Я должен еще подумать, свяжусь с вами позже. А сейчас 
мой первый приказ: в эту ночь чтобы никто не спал. Все автомашины должны быть 
готовы к отправлению, надо будет перевезти кое-какое снаряжение. Я беру с собой 
пятьдесят человек, только самых лучших, особенно тех, кто знает итальянский 
язык. Сейчас составлю список, вы сделайте такой же со своей стороны, потом 
сравним. Приготовьте колониальное обмундирование для всех и сухие пайки для 
парашютистов. Все должно быть готово к пяти часам утра. Как только приму 
решение, сообщу. 

В Чайном домике я попросил дежурного офицера предоставить мне кабинет и 
прислать секретаршу, которая будет немедленно передавать мои приказы моему 
отряду. Эти требования были немедленно выполнены. С чашкой крепкого черного 
кофе в руках - я был слишком взволнован, чтобы есть, - я попытался спокойно 
обдумать положение. Какое оружие, какое снаряжение, сколько взрывчатки 
необходимо взять для пятидесяти человек? Рассмотрев подробно каждый пункт, я 
составил длинный список. Мой небольшой отряд должен обладать максимальной 
огневой мощью при минимальном весе груза. Возможно, нам придется 
десантироваться с самолетов. Я предусмотрел по два пулемета на группу из десяти 
человек, остальные солдаты группы будут вооружены автоматами. Конечно, гранаты, 
но не с длинными ручками, а маленькие, так называемые "лимонки", которые можно 
положить в карманы. Кроме того, мы возьмем с собой взрывчатку; килограммов 
тридцать будет, наверное, достаточно - мы возьмем английскую взрывчатку, 
привезенную из Голландии, она превосходит по качеству немецкую. Плюс различные 
детонаторы и взрыватели, в том числе и замедленного действия. Необходимы каски 
колониального варианта, белье, продовольствие на неделю и сухие пайки на три 
дня пути. Я немедленно передал этот первый список в Берлин, затем начал 
выбирать из своих людей тех, кто любой ценой должен принять участие в операции. 
Вскоре список был готов. Я вызвал на связь Берлин. Ответил Радль. 

- Мы здесь все в мыле, - начал жаловаться он. - Каким образом вы хотите, чтобы 
мы успели к трем часам утра? Ваш список слишком велик... 

Я его решительно оборвал. 

- Это еще не все. Я отправляю вам дополнительный перечень. Я тоже тут не 
загораю. Я только что говорил с самим фюрером и с рейхсфюрером СС. - Я 
почувствовал, что это сообщение заставило его прикусить язык, и добавил: Сам 
фюрер поручил мне проведение этой операции. Хорошо, теперь сравним наши 
варианты кандидатов в отряд. 

За исключением одного или двух человек мы назвали одни и те же фамилии. 

- Тут настоящий бунт, - сказал мне Радль, - все без исключения хотят 
участвовать в операции. Никто не хочет отстать. 

- Сообщите всем немедленно имена отобранных, это успокоит и тех, и других. И не 
теряйте времени. Заканчивайте подготовку. 

Я положил трубку и спросил себя, что я еще мог забыть. Ах, да! Мне нужны еще 
радиостанции и особенно надежная радиотелефонная связь. Значит, необходимо 
оставить человека в Берлине для связи, получить шифры, по крайней мере, на 
месяц, установить несколько сеансов для связи, чем больше, тем лучше, как днем, 
так и ночью. Я отправил еще одну телеграмму. Наши сообщения передавались под 
грифом "Совершенно секретно, дело особой государственной важности". Мы должны 
были соблюдать очень большую осторожность. Если бы итальянцы или их секретные 
службы узнали о наших планах, все наши усилия оказались бы напрасными.