я фирмы 
"Эврика". Он дал понять консулу, что ему не безразлично, где именно будут 
напечатаны объявления. Он отдает себе отчет в том, что вопрос этот не столько 
коммерческий, сколько политический. И вовсе не хочет нечаянно оказаться в роли 
богатого дядюшки, который по рассеянности или недомыслию стал подкармливать 
каких-то левых голодранцев. 

Консул Кехер оценил предусмотрительность приезжего и понял, что не одни 
коммерческие интересы вызвали визит и разговор. 

Кертнер сделал вид, что не знает политического лица испанских газет и очень 
нуждается в советах. Вдвоем с консулом они решили дать объявление в газете 
католиков-реакционеров "АВС", в журнале "Бланко и негро", который выпускает то 
же издательство, в барселонской "Реневасион" и, конечно же, в газете 
"Информасионес" - органе Хиля Роблеса. "Информасионес" могла рассматриваться 
как рупор Германии, в ней больше всего национал-социалистических публикаций. 

Была отвергнута не только левая газета "Эль эральдо", но даже либеральные "Эль 
дебато" и "Эль сосиалиста". 

- А как господин консул смотрит на газету "Вангуардиа"? 

- Самая крупная газета здесь, в Каталонии. Но после выборов 16 февраля 
"Вангуардия" стала попросту несносной. Слишком много недружелюбных намеков в 
адрес Германии. Причем намеки становятся все более наглыми. У издателя 
испортился характер, надо его проучить. 

Кертнер спросил также о севильской печати, но Кехер остановил его: 

- На этот счет вам лучше посоветоваться с консулом в Севилье Дрегером. Он 
сейчас здесь. 

- А как его найти? 

- Я вас познакомлю. 

Консул просил герра Кертнера также учесть, что недавно из Берлина пришло письмо 
из ведомства Геббельса с призывом: поддержать объяснениями и денежными 
пожертвованиями благородные замыслы журнала "Нуэстра революсион", который 
вот-вот начнет выходить. Кехер сообщил тоном заговорщика, что лидер "фаланги" 
Антонио Примо де Ривера прислал из тюрьмы для первого номера "Нуэстра 
революсион" приветственную статью. 

Этьен благосклонно кивнул, а сам раздраженно подумал: "Сказал бы мне кто-нибудь 
прежде, что буду содержать фашистскую печать... Да я бы ему морду набил!.." 

У Этьена складывалось впечатление, что консул не понял: то ли заезжий богач в 
самом деле нуждался в рекламе своей фирмы, то ли он явился из каких-то 
специальных сфер с поручением подкормить профашистскую печать. Но так или иначе,
 консул преисполнился к герру Кертнеру почтением и не без гордости сообщил, что 
он - заслуженный национал-социалист и у себя на родине, в Швельме, был 
командиром отряда штурмовиков. 

- Швельм, Швельм... - Этьен сделал вид, будто мучительно вспоминает. - Кажется, 
Швельм входит в административный район Арнсберг? 

- Вы предельно точны. 

- Вестфальца нетрудно узнать и по выговору. У вас классическое рейнское 
произношение!.. 

Прощаясь, консул Кехер пригласил гостя, если ему позволят дела, на субботний 
кинопросмотр. 

Кертнер поблагодарил за приглашение, были основания считать, что ему повезло. 

Дела позволяли Кертнеру сидеть в кино, свободное время у него в избытке, он не 
мог похвастаться в Барселоне обилием деловых предложений, он чувствовал, что 
солидные барселонские коммерсанты относятся к нему с недоверием. В ту пору 
немало агентов гестапо, офицеров абвера, замаскированных нацистских деятелей 
выдавали себя за представителей деловых кругов. Вот почему многие 
предприниматели в Барселоне остерегались вступать в контакты с австрийцем 
фашистской закваски, считали репутацию Кертнера сомнительной. 

"Да, я не оригинален в выборе своей "крыши", - размышлял Этьен наедине с собой. 
- Шпионов-коммерсантов вокруг меня хоть пруд пруди. Однако "крыша" моя не 
протекает, и в консульстве меня считают своим. Сейчас это важнее, чем доверие 
честных людей. По крайней мере, я избавлен от чьих-то подозрительных расспросов 
и назойливых знакомств по заданиям "портовой службы" гестапо". 

Почти весь следующий день Кертнер провел в доме No 71 на авенидо де Гауди, в 
конторе герра Хуана Гунца, директора местного филиала "Центральной конторы 
ветряных двигателей". По-испански фирма Вильгельма Теуберта называлась "Хенерал 
фуорса моторис аэрэа", - так значилось на вывеске. Но Этьен уже знал, что он 
беседует с одним из руководителей рейхсверовского шпионажа в Испании, с бывшим 
обер-лейтенантом германской армии, который сейчас командует местной группой 
"Стальной шлем". В походке Гунца без труда угадывалась офицерская выправка. 

У Кертнера не было рекомендательного письма от Теуберта, но он готов был отдать 
руку на отсечение, что в барселонском отделен