насторожили письма, 
приходившие на его имя. 

Вот и сейчас Кертнер, разбирая почту в конторе, взял конверт и стал 
рассматривать его на свет. 

- Аккуратно подклеено, - сказала Джаннина, наблюдая за шефом. - Это тоже 
женское любопытство? 

- Письмо из Цюриха, - сказал Кертнер, - вместо двух дней шло две недели. 

Судя по штемпелям, с некоторых пор письмам стала присуща подозрительная 
медлительность, письма терпеливо ждали, пока их перлюстрируют... 

Были и другие тревожные сигналы. Еще в прошлом месяце Этьен убедился, что его 
телефонные разговоры подслушивают. Он ничем не выдал своей осведомленности, 
напротив - находил в разговорах поводы сообщать подслушивающему, где он будет 
или куда едет. И был сознательно точен в информации о себе. Очень скоро служба 
подслушивания оставила его в покое. 

Кассирша и телеграфист, черепашьи письма и подслушанные разговоры. Все это 
находилось в тесной связи между собой и еще с одним происшествием, которое, 
пожалуй, было самым тревожным. 

После одного из недавних полетов на "летающей стрекозе" агент ОВРА* на 
аэродроме Чинизелло пригласил Кертнера к себе и заявил, что пленка, снятая им, 
должна быть изъята. 

_______________ 

* OVRA (Opera volontaria repressione antifascista) - тайная 

полицейско-шпионская и террористическая организация (примеч. автора). 

Кертнер уверял агента, что сегодня вообще не фотографировал, так как "лейка" не 
в порядке; он заметил это еще утром, когда заряжал пленку. Но объяснения не 
помогли, Кертнер разрядил свою "лейку" и вручил агенту катушку с пленкой. 

Тот скрылся в фотолаборатории, а через несколько минут вышел смущенный. Он 
просит принять извинения: фотоаппарат у синьора действительно не в порядке, вся 
пленка засвечена. 

Этьен заранее знал, что скажет агент. Все объясняется тем, что в "лейке" есть 
секретная кнопка и, нажав на нее, можно мгновенно засветить всю снятую пленку. 
Секретная кнопка сконструирована надежным товарищем из фотоателье "Моменто" и 
выручала уже не раз и не два... 

Слишком много следов оставляли сыщики вокруг Кертнера. Может, он совершил 
какой-нибудь промах? Был недостаточно осторожен? Или слежка идет не за ним 
одним, но и за другими иностранцами? 

Недавно в Италии введены новые, более строгие законы о соблюдении секретности. 
То, что прежде публиковалось в печати, демонстрировалось на заводах, на 
выставках в рекламных целях, теперь оказалось под запретом. 

Может быть, все объясняется тем, что в последнее время в Италии было несколько 
провалов у французской разведки? 

Этьену известно - ее платный агент выкрал из морского министерства чертеж, 
который французы хотели сфотографировать. Сняли копию, вернули чертеж в 
министерство. Но при этом завербованный агент не заметил, что в сверток вложен 
его гонорар - тысяча лир. Деньги попали на глаза другим сотрудникам, начальству 
доложили, началось следствие. Деньги передали в сиротский приют и усилили 
наблюдение за сотрудниками, обыскивали всех, кто выходил из здания. 

В министерстве авиации французы завербовали капитана, мобилизовав для этой 
операции обворожительную даму. Капитан кутил на франки своей нежной и щедрой 
возлюбленной, но ловко обманул прекрасную Сюзанн. При обыске у него дома нашли 
штампы "Секретно", "Совершенно секретно", "Специа", он ставил их на чертежи, в 
которых не было никакой секретности. И капитан открутился на суде от всех 
обвинений. 

В ходе следствия всплы