этого. Однако меня вполне устраивали предложенные условия, и 
вскоре меня представили некоторым моим будущим коллегам. 

Подразделение СИС, куда я попал, было известно под названием секции "Д" 
(диверсии). Я никогда не видел ее устава, если он вообще существовал. Из 
разговоров с коллегами я понял, что задача секции - содействовать поражению 
противника путем организации активного сопротивления и путем уничтожения 
невоенными средствами источников его мощи. Начальником секции был полковник 
Лоуренс Гранд. Меня представили ему через несколько дней после зачисления в 
штат. Высокий и худой, он поразительно напоминал человека, которого я рисовал в 
своем воображении, находясь в Германии или Испании. Разница заключалась в том, 
что его никак нельзя было назвать человеком ограниченного ума. Он свободно и 
быстро ориентировался во всех вопросах, входивших в круг его страшных 
обязанностей, и никогда не пасовал перед идеей, какой бы значительной и даже 
дикой она ни казалась. 

В то время много внимания уделяли идее взрыва Железных ворот на Дунае с целью 
прервать поставку немцам румынской нефти. Мне приходилось видеть Железные 
ворота, поэтому меня поражало то хладнокровие, с каким мои коллеги говорили о 
взрыве ворот, словно речь шла о разрушении шлюзовых ворот на Риджентс-кэнэл. 
Такая акция никак не соответствовала скудным ресурсам секции "Д" в 1940 году. И 
когда эту попытку все же предприняли, югославская полиция сразу раскрыла и 
уничтожила ее в самом зародыше, поставив английское правительство в неловкое 
положение. 

Таким же несоответствием между целями и средствами отличались предложения 
нарушить снабжение немцев нефтью путем "вывода из строя бакинских нефтяных 
промыслов". Впоследствии мне довелось увидеть бакинские нефтяные промыслы, и 
меня позабавила мысль о том, как бы англичане приступили к выполнению такого 
задания, допустим, начав действовать с базы в Каире. Даже в 1940 году я счел бы 
такие разговоры пустой фантазией, если бы лично не присутствовал на 
пресс-конференции в Аррасе, которую созвал генерал Паунелл, бывший в то время 
начальником штаба у лорда Горта. Генерал Паунелл тогда заявил, что, учитывая 
мощь линии Зигфрида, лучшие перспективы может открыть удар через Кавказ (речь 
идет о планах нападения на Советский Союз, которые вынашивали в то время 
правящие круги Великобритании под лицемерным предлогом нанесения удара по 
Германии с востока. - Прим. авт.). В случае успеха такой удар взломает "слабую 
восточную систему обороны Германии" и откроет путь англо-французскому 
наступлению. 

У полковника Гранда никогда не было средств для осуществления своих идей, хотя 
их щедро предоставляли его преемникам. Его лондонский штат легко мог 
разместиться в большой гостиной. Так оно и бывало, когда мы регулярно 
собирались по воскресеньям в его загородной вилле, где неиссякаемыми темами для 
дискуссий были планы, планы и планы. В разведке Гранду доставались чуть ли не 
одни объедки. Старейшие и более прочно обосновавшиеся подразделения разведки с 
неодобрением встречали попытки добиться большего куска от "секретного" пирога. 
Исходя из обоснованной предпосылки, что саботаж и подрывная деятельность сами 
по себе небезопасны (виновников взрывов нетрудно установить), работники 
разведки с удовольствием спешили сделать необоснованный вывод: взрывы - это, 
мол, напрасная трата времени и денег, так пусть лучше все средства идут на 
"тихий" шпионаж. Поэтому требования Гранда к казначейству и вооруженным силам 
нередко замораживались в самой разведывательной службе. В лучшем случае Гранду 
оказывалась прохладная поддержка. 

По части политической диверсии возникали еще большие трудности, потому что 
здесь затрагивались основные аспекты британской политики. Английское 
правительство привыкло поддерживать монархов и олигархов в Европе и было 
настроено против любых форм подрывной деятельности. Единственно, кто мог 
оказывать Гитлеру какое-то сопротивление, были представители левого движения - 
крестьянские партии, социал-демократы и коммунисты. Только они были способны, 
рискуя жизнью, бороться против оккупантов. Но было мало вероятно, чтобы они 
стали стараться ради английского правительства, упорно продолжавшего заигрывать 
с королями каролями и принцами павлами, которые систематически преследовали 
всех левых в период между войнами. 

Таким образом, в Англии идеологи подрывной деятельности начали свою работу в 
условиях серьезных препятствий, воздвигаемых министерством иностранных дел, 
которые слишком поздно поняли, что, каков бы ни был исход войны, солнце их 
любимых марионеток закатилось навсегда. Неудивительно поэтому, что в самый 
решительный момент движения Сопротивления стали тяготеть к Советскому Союзу и 
что сбалансировать влияние СССР во Франции, Италии и Греции удалось только 
присутствием многочисленных англо-американских вооруженных сил. 

В целях конспирации и для удобства всем офицерам СИС давались условные 
обозначения, которые применялись в корреспонденции и при разговорах. Гранд, 
естественно, обозначался буквой "Д". Начальники подсекций были известны как 
"ДА", "ДБ" и т. д., а их помощникам добавлялись цифры, например "ДА-1". Гай 
имел обозначение "ДУ". По установленному порядку я должен был бы обозначаться 
как "ДУ-1", но Гай деликатно объяснил, что условное обозначение "ДУ-1" 
подразумевает определенную подчиненность ему, а он хочет, чтобы нас считали 
равноправными. Гай разрешил эту дилемму: вместо цифры к моему обозначению он 
прибавил букву "Д". Так передо мной открылас