послу намеченные работы. Не знаю, кто был прав в этом споре. 
Несомненно, у резидентуры должны были быть веские резоны для возражений,. Мы 
знали, что наши американские коллеги, работавшие в теснейшем контакте с 
местными спецорганами, искали малейшие возможности, чтобы внедрить устройства 
для негласного подслушивания в жилые и особенно в служебные помещения советских 
учреждений. Любые ремонтные работы в советском посольстве такую возможность 
давали. 
 Мне показалось тогда, что резидентура высказала свои возражения недостаточно 
тактично, не попыталась найти какой-то вариант, который позволил бы 
удовлетворить желание посла и соблюсти все требования безопасности. Посол 
обиделся, стены его кабинета оказались окрашенными масляной краской 
безобразнейшего коричневого цвета. Служба своими руками оттолкнула от себя 
порядочного и доброжелательного человека. 
 Кстати, о подслушивании. Это важнейшее орудие каждой разведки и контрразведки. 
Резидентура в Карачи имела абсолютно надежные данные, что все телефоны, 
которыми пользуются советские граждане, круглосуточно контролируются 
пакистанцами и резидентурой ЦРУ, действующими в теснейшем контакте. 
Демократизация и гласность в ту пору еще не коснулись советских учреждений за 
рубежом, порядки в том, что касалось бдительности в отношении происков 
противника, были жесткими, и к телефону все советские граждане относились 
настороженно. Получить существенную информацию по этому каналу было трудно, 
хотя в совокупности даже крупицы сведений о контактах советских дипломатов, 
взаимоотношениях в посольстве представляли для американцев несомненный интерес. 
В дальнейшем мне пришлось убедиться, что резидентуры ЦРУ и в других странах 
обязательно пытаются использовать телефонные каналы. Практика очень разумная. 
 Внедрение техники подслушивания - задача несравнимо более сложная и 
рискованная, но удачно проведенная операция может дать весомые результаты, 
особенно если удается добраться до служебных кабинетов. У людей есть привычка 
диктовать конфиденциальные и секретные материалы, проводить регулярные 
совещания, на которых откровенно излагаются все точки зрения. Если эти люди к 
тому же не слишком заботятся о безопасности своих помещений, то задачи разведки 
и контрразведки заметно упрощаются. Однажды установленное устройство может 
работать очень долго. 
 Американская разведка искала бреши в нашей защите. Особенно заманчивые 
перспективы замаячили перед нашими коллегами в связи с переездом советского 
посольства из Карачи во временную столицу Пакистана Равалпинди в 1965 году. Не 
могу без улыбки вспомнить, как во время дружеской встречи молодых дипломатов в 
Равалпинди, устроенной англичанином Н. Баррингтоном (мне еще придется 
встретиться с ним в Тегеране), американский и английский коллеги с невинным 
видом задавали вопросы об арендованном под посольство здании: велик ли кабинет 
посла, выходит ли он на солнечную сторону, не мешает ли шум с Пешавар-роуд и т. 
п. Со столь же невинным видом я говорил им неправду. 
 Надо ли поминать, что на усилия американских и английских коллег мы отвечали 
полной взаимностью. Здание американского посольства в Карачи, построенное 
знаменитым Нимейером, привлекало внимательные взоры резидентуры. Мы подходили к 
нему то с той, то с другой стороны, никогда не отказывались от заветной цели, а 
известно - вода точит и камень. 
 Американское посольство перебралось в Исламабад. Наша работа продолжилась и 
там. 
 Каким же представлялся нам и чем был Пакистан на самом деле в те годы? 
 Эта страна принадлежала к двум военно-политическим пактам - СЕНТО и СЕАТО, 
созданным под эгидой США в разгар холодной войны. Направленность пактов против 
Советского Союза не вызывала ни у кого ни малейших сомнений. Американцы 
чувствовали себя в Пакистане полными хозяевами - они вооружали пакистанскую 
армию, оказывали стране экономическую помощь, контролировали ее спецслужбы. В 
мае 1960 года с военной базы Бадабера под Пешаваром стартовал сбитый над 
Советским Союзом разведывательный самолет У-2, пилотируемый Г. Пауэрсом. 
 Осложняла ситуацию и постоянная конфронтация Пакистана с дружественными 
Советскому Союзу Афганистаном и Индией. 
 Однако именно в этот период президент Пакистана Айюб-хан, вдохновляемый 
Зульфикаром Али Бхутто, сделал ряд шагов к сближению с Советским Союзом. Было 
подписано соглашение о проведении советскими специалистами поисков нефти и газа 
в Пакистане, состоялся визит Айюб-хана в СССР, наладились регулярные обмены 
делегациями. 
 Задачи резидентуры заключались в том, чтобы следить за деятельностью 
американцев, англичан и их союзников в Пакистане (эта деятельность априорно и 
обоснованно рассматривалась как враждебная Советскому Союзу), получать 
информацию о СЕНТО и СЕАТО, не упускать из виду отношения Пакистана с Индией и 
Афганистаном и, разумеется, уделять самое серьезное внимание китайцам и 
пакистано-китайским отношениям. (Именно в то время в штат советских посольств 
во многих странах были введены должности специально для экспертов-китаистов. 
Естественно, то же было сделано и в резидентурах.) 
 Задачи, как видим, чрезвычайно ответственные, и для их решения нужны 
соответствующие источники. Приобретение источников - главная цель каждого 
оперативного работника и резидентуры в целом. 
 Мой новый начальник, Сергей Иванович, с которым я познакомился, лишь прибыв к 
месту службы, показался мне человеком необыкновенным. На его рабочем столе, 
например, постоянно лежала Библия, которую время от времени в подходящих 
случаях он цитировал. Томик Ленина в ту пору украшал многие начальственные 
столы, было модно "посоветоваться с Лениным", но "посоветоваться с Библией"? 
Это было непривычно и странно. Резидент не брал в рот спиртного. Это тоже не 
укладывалось в привычные рам