а не искал забвения в дешевых 
удовольствиях. Он не пил и не курил. Почти все свободное время (а его хватало!) 
он тратил на чтение.
 Специалист по Гитлеру, историк Алан Буллок пишет: 

 «Он проводил время, главным образом, в публичных библиотеках, но его чтение 
было беспорядочным и бессистемным: древний Рим, восточные религии, йога, 
оккультизм, гипноз, астрология...»

 Это якобы «беспорядочное» чтение создало необходимую базу для создания в 
будущем «новой религии» — национал-социализма. (Видеть в национал-социализме 
лишь политическое движение, обусловленное социально-политическими факторами, 
представляется ошибочным).
 В начале жизни Гитлер был искренним католиком. В юношеском возрасте он 
утрачивает христианскую веру, но сохраняет католическую любовь к ритуалу, 
священничеству и к всеобъемлющей идеологии. Чтение Шопенгауэра содействовало 
отказу от христианства и пробуждению интереса к восточным религиям, зачастую не 
признающими различия между добром и злом. Страстный книжник, он уверяет своих 
читателей в «Моей борьбе», что всегда обращался к книгам за ответом на любой 
вопрос. Он настаивает, что обладает наилучшим методом чтения: «Помнить 
существенное и полностью забывать несущественное». Вопрос, конечно, заключается 
лишь в том, что считать существенным. В случае Гитлера существенным всегда было 
исключительно то, что соответствовало его эмоциональной оценке, его собственным 
представлениям.
 Так, он взял от Шопенгауэра фатализм и идею воли, но отбросил буддизм и 
пессимизм. Он позаимствовал у Ницше концепцию эволюции, волю к власти и 
сверхчеловека, но «забыл», что великий философ твердо настаивал на том, что 
сверхчеловек обязан побороть не других, а самого себя. Он принял у Вагнера 
расизм, героизм и язычество, но отбросил его арианизированное христианство. От 
Блават-ской, Чемберлена, фон Листа и Либенфельса он брал, что хотел, и 
абсолютно «забывал» о несоответствовавшем его собственному мировоззрению.
 Он изучал восточные религии и хотя никак не мог согласиться с тем, что жизнь — 
бесконечный «круг страданий», ибо считал ее борьбой, в которой побеждает 
сильнейший, принял у них методы достижения трансцендентального сознания, 
находящегося за пределами рациональной мысли.
 Тогда же в Вене Гитлер открыл, что и на Западе имеется своя эзотерическая 
традиция, более подходящая для европейских людей, которую часто определяют как 
«поиски святого Грааля». Из книги «Застольные разговоры Гитлера» становится 
очевидным, что ему были хорошо знакомы основы не только восточного, но и 
западного оккультизма.
 Многому, в частности, он набрался из журнала «Остара», издававшегося 
Либенфельсом, с которым, согласно некоторым свидетельствам, он лично 
повстречался в 1909 г.
 «Остара» была типичнейшим венским изданием того периода. На ее страницах 
странно уживались эротические, мистические и сентиментальные мотивы, не 
соединенные какой-либо четкой политической программой. Либенфельс часто писал о 
том, что белокурые арийцы должны править миром, подчинив или же уничтожив всех 
темноволосых, расово смешанных.
 Последних он считал неполноценными, наделенными, однако, необычайной 
сексуальной силой. На страницах «Остары» постоянно появлялись изображения 
арийских женщин, подчиняющихся волосатым, обезьяноподобным созданиям. Заголовки 
журнала способствовали возбуждению у читателей ощущения собственного 
превосходства и одновременно чувства страха:
 ВЫ БЕЛОКУРЫ? ТОГДА ВЫ СОЗДАТЕЛИ КУЛЬТУРЫ И ХРАНИТЕЛИ КУЛЬТУРЫ!
 ВЫ БЕЛОКУРЫ? ЕСЛИ ДА, ПОМНИТЕ: ВАС ПОДСТЕРЕГАЮТ ОПАСНОСТИ!
 «Остара» вызывала у своих читателей первобытный страх перед беспредельной 
силой евреев: их контролем финансов, их влиянием в мире искусства и театра, их 
отвратительной похотливостью...
 Один из биографов издателя Либенфельса утверждает, что Гитлер получил от него 
посвящение, вступил в его масонского типа организацию «Орден Новых Храмовников» 
(«Новых Тамплиеров»). Однако на этот счет имеются известные сомнения: Адольф 
Гитлер был слишком горд, чтобы стать чьим-либо последователем.
 Из чтения книг и личного знакомства с далеко не лучшими сторонами жизни в 
течение тех скитальческих венских лет он почерпнул почти все, что стало его 
внутренним багажом, жизненным знанием. Впоследствии в «Моей борьбе» Гитлер 
писал:

 «Вена была тяжелейшей, суровейшей школой в моей жизни. Я прибыл в этот город 
почти юношей, а покидал его серьезным, набравшимся опыта мужем.
 В этот период я начертал для себя картину мира и философию, которые стали 
гранитными основами всех моих действий. К тому, что я познал тогда, ничего не 
надо было ни добавлять, ни изменять».

 Что же он познал тогда, когда бродил по австрийской столице в возрасте от 20 
до 24 лет? Что было «картиной мира и философией», которая позже привела к делам,
 потрясшим весь мир? Чрезвычайно важно ответить на эти вопросы, чтобы понять 
многое из происходившего в мировой истории в 30—40-е годы нашего столетия.
 Прежде всего, Гитлер пришел к выводу, что в жизни человеческой нет ничего 
лучше «войны и победы». Самым достойным занятием, по его мнению, было воевать и 
подчинять другие народы. Мир, решил он, плох для человечества, ибо спокойная 
безмятежна