-летнего мужчины, никогда не знавшего 
настоящей любви к женщине, это не имело никакого значения.
 Он начал брать ее с собой повсюду, куда бы ни шел — на митинги и конференции, 
на длительные прогулки в горы, в кафе и театры Мюнхена. Они стали неразлучны, и,
 естественно, это не могло пройти незамеченным. Поползли слухи и шепотки по 
углам. Даже некоторые нацистские бонзы высказывали протест против связи их 
лидера с его юной родственницей.
 Все эти укоры и разговоры приводили Гитлера в бешенство. Его личная жизнь, 
неоднократно заявлял он, никого не касается, и он резко обрывал тех, кто 
пытался в нее вмешиваться. Совершенно очевидно, что Гитлер никогда не 
сомневался в том, что его чувство к Гели — единственная великая любовь всей 
жизни. И действительно, так оно и оказалось.
 Что же касается Гели, то о ее чувстве судить довольно трудно. Разумеется, ей 
льстило внимание человека, которого знали и о котором говорили по всей стране. 
Бесспорно, что ей нравилось бывать в его компании. Но любила ли она 
когда-нибудь по-настоящему «дядю Адольфа»? Сомнительно. В последней стадии их 
отношений у нее такого чувства явно не наблюдалось.
 Произошла серьезная размолвка. Что явилось ее причиной? На этот счет строились 
самые различные предположения (особенно изощрялись господа фрейдисты!), однако 
реальная причина размолвки остается тайной и по сию пору.
 Доподлинно известно лишь очень немногое. Оба они были склонны к сильнейшей 
ревности. Гитлер не отпускал от себя Гели буквально ни на шаг, не давал ей 
возможности иметь то, что называется личной жизнью. Так, она хотела вернуться 
на какое-то время в Вену, чтобы продолжить обучаться пению. У нее была своя 
цель, своя маленькая амбиция — стать опереточной актрисой. Гитлер запретил ей и 
мечтать о поездке в Вену.
 Начались ссоры, сопровождавшиеся взаимными обвинениями в эгоизме и 
нетерпимости. Гитлер не выносил, когда ему противоречили, он немедленно впадал 
в ярость. Гели же стремилась жить независимо, и полное подчинение было ей не по 
нраву.
 В конце лета 1931 г. их трехгодичная любовная связь завершилась трагически. 
Гели объявила свое окончательное решение: она возвращается в Вену. Гитлер 
ответил ей: «Ни за что и ни при каких обстоятельствах». Произошла тяжелая сцена,
 свидетелями которой явились соседи. Когда 17 сентября 1931 г. Гитлер выходил 
из их мюнхенской квартиры, чтобы сесть в машину и направиться в Гамбург, Гели 
выкрикнула ему вдогонку:
 — Итак, ты не разрешаешь мне поехать в Вену?
 — Нет! — заорал ее ревнивый любовник и хлопнул дверцей автомобиля.
 На следующее утро Гели Раубаль была найдена мертвой в своей комнате. 
Официальное расследование установило причину смерти — самоубийство. В этой 
версии не сомневается никто из историков: дальнейшая совместная жизнь с 
Адольфом представлялась ей невозможной, и она предпочла смерть.
 Гитлер был потрясен случившимся. Его друзья неотлучно находились при нем, ибо 
опасались, что он может последовать примеру своей возлюбленной. Через неделю 
после похорон Гели в Вене Гитлер получил специальное разрешение австрийского 
правительства на въезд в страну. Всю ночь он прорыдал у ее могилы. В течение 
долгих месяцев ничто не могло его утешить.
 Гитлер всегда был склонен к аскетизму. Уже давно отказавшись от алкоголя и 
табака, теперь, после смерти Гели, он отказался и от мясной пищи, стал 
вегетарианцем.
 Люди, пользовавшиеся особым доверием фюрера, вспоминали, что Гели была 
единственной женщиной, которую он любил. Он всегда говорил о ней с удивительным 
почтением и нередко со слезами на глазах. Портрет Гели в его спальне на вилле в 
Оберзальцберге оставался там до самой смерти фюрера.
 Глубокая и нежная страсть Гитлера к юной Гели Раубаль, по-видимому, будет 
всегда относиться к числу неразгаданных мистерий. Он никогда больше всерьез не 
влюблялся. Мысли же о женитьбе, одновременно с горькими раздумьями о неизбежной 
гибели пришли к нему лишь в те дни, когда Берлин оказался в железном кольце 
наступающих русских армий.

 Приход к власти

 Великая депрессия, начавшаяся с краха на ньюйоркской бирже в 1929 г., 
предоставила Гитлеру шанс, на который он рассчитывал и который терпеливо ожидал 
в течение долгих лет.
 Экономическая жизнь Запада оказалась парализованной. Банки закрывались. Дела 
шли под откос. Торговля остановилась. Миллионы людей остались без работы. 
Повсюду царили хаос, отчаяние и голод. Такая ситуация наблюдалась во многих 
странах Запада, но, может быть, хуже всего пришлось Германии.
 Иоахим Фест пишет:

 «Дух безнадежности парил надо всем. Прокатилась беспрецедентная волна 
самоубийств. И, как всегда в подобные моменты истории, у людей пробудилась 
иррациональная страсть к полной переделке мира. Шарлатаны, астрологи, 
ясновидящие и всякие медиумы процветали вовсю. В период всеобщего бедствия они 
вызывали псевдорелигиозные чувства, придавали жизни утраченные смысл и значение.

 Обладая исключительной интуицией, Гитлер лучше других политических деятелей 
уловил подсознательные стремления масс.
 ...У его противников, несмотря на знание обстановки и достаточное красноречие, 
не хватало веры в будущее. Гитлер же, наоборот, оказался оптимистичным, 
напористым и необычайно уверенным».

 Первая реальная возможность для нацистов и их вождя возникла осенью 1930 г. 
Тогдашний канцлер Брюнинг назначил национальные выборы на 14 сентября 1930 г. 
Он нисколько не сомневался в победе «демократического большинства». Его надежды 
были сильно поколеблены Гитлером, организовавшим яростную пропагандистскую 
кампанию. Лидер нацистско