тия в Тибет молодой монах поступил в монастырь 
Дрепунг — один из трёх наиболее значительных центров религиозной деятельности. 
Однако чрез некоторое время ему пришлось заняться большой политикой. Дело в том 
что в Российском Генеральном Штабе давно вынашивался проект присоединения к 
России монголо-тибетско-китайского Востока. Когда Александр III одобрил этот 
проект и субсидировал его из казны, в Лхасу было отправлено несколько 
агентов-бурятов, которые и повстречали там своего земляка. Им удалось убедить 
Доржиева, а Доржиев убедил Далай-ламу в необходимости искать дружбы и 
покровительства России — единственной державы, которая может защитить тибетцев 
от англичан.
 В 1898-ом году Доржиев впервые появляется в Петербурге в качестве 
неофициального представителя Далай-ламы. Его даже принимает в частном порядке 
Николай II. Доржиев заводит полезные знакомства и возвращается в Лхасу с 
многочисленными дарами от русского императорского двора. Он был полон решимости 
подчинить Лхасу политическим интересам русского царя. Его аргументы произвели 
огромное впечатление на тогдашнего Далай-ламу. Они были достаточно 
убедительными. Традиционный союзник Тибета Китай, больше не обладал 
значительной военной мощью и практически полностью находился под контролем 
англичан. Россия, с другой стороны, представляла собой реальную военную силу. К 
тому же, Доржиев видел свою задачу не во включении Тибета в русскую сферу 
влияния, а в распространении тибетской религиозной мысли в русской среде.
 Доржиев совершил ещё две поездки в Петербург. В конце 1901 года он привез в 
Тибет предварительный текст договора между двумя странами. Мало-помалу в Тибет 
стало просачиваться и русское вооружение, пока только — ружья. Однако планам 
Доржиева не суждено было сбыться. 12 декабря 1903-го года британцы начали 
крупномасштабная военная операцию против Тибета. Россия же, связанная войной с 
Японией, не вмешалась.
 Разгром был полный: и летом 1904-го британцы вступили в Лхасу. Далай-лама был 
вынужден бежать из страны. Вместе с ним уехал в Монголию и Доржиев. Со стороны 
казалось, что он навсегда перестал играть сколь бы то ни было значительную роль 
в международной политике. Но это впечатление было обманчивым. Доржиев не раз 
возвращался в Тибет после того, как британские войска были выведены.
 С конца 1922-го года Доржиев становится неофициальным представителем 
Далай-ламы в Советской России. Помимо чисто политических дел он занимается 
распространением буддизма, сбором средств на строительство новых дацанов и 
вопросами повышения общекультурного уровня лам. Заботит его и проблема 
сохранения буддистских памятников, о чём он неоднократно пишет советскому 
правительству 2, 12.
 Доржиев сообщил Барченко местонахождение Шамбалы — на стыке границ Индии, 
Сипьцзяпа и северо-западнее Непала.
 Любопытно, что по утверждению самого Барченко он к тому времени уже знал, где 
находится Шамбала. Координаты этой загадочной страны ему сообщили в Костроме 
ещё в 1921-ом году. Между прочим, именно в Костроме Барченко подвергся первому 
в своей жизни аресту местные чекисты заподозрили в нём шпиона.
 Но кто в Костроме мог открыть ему эту тайну. Из письма Барченко бурятскому 
буддологу Цыбикову известно, что Александр Васильевич был хорошо знаком с 
костромским отшельником Михаилом Кругловым крестьянином из города Юрьевца, что 
на Волге. Этот человек выдавал себя за юродивого не раз заплатив своей маской 
приводами в сумасшедший дом, но в результате его оставили в покое, не мешали 
непонятным проповедям, не пытались отнять некие таблички со странными 
письменами. Барченко утверждал, что умеет читать надписи на этих табличках. В 
письме Цыбикову он приводит два слова, начертанных письменами костромских 
отшельников. Первое из этих слов — название изначальной Традиции, к которой 
восходят тайные знания костромских отшельников Барченко прочитал его как 
«Дюнхор». Второе слово — название священного центра этой Традиции. Его видимо 
следует расшифровывать как «Шамбала» 4,25.
 В том же 1922-ом году дацан, где жил и учился Барченко посетила приехавшая из 
Москвы группа участников монгольской военно-экономической делегации. С Барченко 
встретился министр внутренних дел Народной Монголии Хаян Хирва. Его 
интересовали разработки Барченко в области системы Дюнхор.
 «Дюнхор» — это буддийское эзотерическое учение, происходящее из Шамбалы. В 
этом учении Барченко искал и находил ответы на самые злободневные вопросы 
современности. Однако он не хотел довольствоваться только собственным 
прозрением а чувствовал потребность разделить своё знание с другими людьми. 
Среди планов Барченко на будущее было посвятить в тайны Дюнхор высших 
руководителей коммунистического движения в России. Он брался доказать советским 
вождям что учение марксизма об основной мировой субстанции о материи родственно 
учению Дюнхор 2.
 Знакомо? Более чем! Любой кто собирался заниматься оккультизмом в государстве 
с подчёркнуто материалистической идеологией брался доказать это Барченко не был 
исключением.
 Здесь же, в дацане, Барченко навестил ещё один человек — Пётр С