оками воздуха на восток. 
На высоте нескольких километров они пролетали над советской территорией и если 
не становились мишенью для средств ПВО нашей страны и не сбивались с пути, то 
отдельные шары могли долететь до Японии. На всякий случай их нарекли 
«метеорологическими зондами» и даже сулили награду тем, кто их найдет и вернет 
хозяевам – американским и английским «метеорологам». В действительности же на 
них была установлена разведывательная фотоаппаратура, которая в автоматическом 
режиме, с привязкой к конкретным районам, над которыми они пролетали, 
производила фотосъемку территории нашей страны. Конечно, дождь, облачность, 
грозовые разряды, стаи птиц и т. п. могли послужить помехой для шаров и даже 
вывести их из строя, но с этим не считались. В Японии прорвавшиеся туда шары 
приземляли с помощью установленных на них и управляемых по радио специальных 
приборов, и тогда специалисты из разведки скрупулезно изучали полученные 
фотографии. На частые дипломатические ноты советских властей организаторы 
полетов воздушных шаров и те, кто их прикрывал в дипломатических ведомствах, 
внимания не обращали, игнорировали предупреждения советской стороны об 
опасности шаров для воздушного транспорта. Ветры дули с запада на восток, и это 
определяло стратегию разведки. Все остальное: ноты, потеря воздушных шаров, 
демонстрация иностранным дипломатам и журналистам сбитых шаров и установленной 
на них специальной разведывательной аппаратуры – списывалось на неизбежные 
производственные убытки. На воздушных шарах спецслужбы не ставили своих 
опознавательных знаков. Не пойман – не вор!
 Предвоенный период конфронтации спецслужб Великобритании и Советского Союза 
был долгим, тогда были наработаны впоследствии оправдавшие себя в полной мере 
формы и методы разведывательной деятельности. Затем последовало их 
кратковременное взаимодействие во имя борьбы с общим врагом. Когда же отгремели 
сражения Второй мировой войны и планета волей англо-американского блока была 
надолго ввергнута в пучину «холодной войны», характер деятельности спецслужб 
существенно изменился. В огромной степени возросли масштабы 
разведывательно-подрывных операций США и их основного партнера – Великобритании 
против СССР, значительно увеличился арсенал используемых сил и средств, на 
службу разведке были поставлены новейшие достижения научно-технической мысли. 
Великобритания и США как бы поменялись местами, но оставались в одной упряжке, 
только главенствующая роль в новом «крестовом походе» против нашей страны 
прочно закрепилась за Соединенными Штатами.
 Опускаю страницы ожесточенных, но исторически бесперспективных попыток 
Великобритании сохранить в послевоенный период свою империю. Несмотря на успехи 
Сикрет интеллидженс сервис и ее собрата САС (разведывательно-диверсионная 
служба), в Малайе, Кении, Родезии, Омане, на Кипре, где 
национально-освободительное движение приняло форму вооруженной борьбы с 
колонизаторами; несмотря на проведение политики «разделяй и властвуй» в 
Британской Индии, Малайе и Родезии; несмотря, наконец, на создание в колониях, 
борющихся за свою независимость, послушных органов безопасности и полиции из 
числа своих наемников (СИС и САС), все же не удалось обеспечить победу Лондона. 
Все попытки англичан удержать Британскую империю от распада под насквозь 
фальшивым предлогом борьбы с коммунизмом и с Советским Союзом оказались 
тщетными.
 Иногда приходится слышать, что «холодная война» началась с пресловутой речи 
Уинстона Черчилля в Фултоне. Мол, отставленный английскими избирателями с 
высокого поста Черчилль обиделся. что не были оценены его военные заслуги, и 
выплеснул свою обиду в Фултоне, Лидер английских консерваторов действительно 
сделал немало для развязывания новой затяжной конфронтации между возникшими 
после войны двумя общественно-политическими системами. И все же приписывать ему 
одному сомнительную славу первопроходца «холодной войны», право же, 
несправедливо. Подстрекательская речь Черчилля («объявление войны Советскому 
Союзу»), по оценке Бернарда Шоу, была согласована с лейбористским 
правительством Эттли и санкционирована президентом США Трумэном, который лично 
присутствовал на устроенном в Фултоне политическом спектакле. Но дело даже не в 
Фултоне.
 Бикфордов шнур «холодной войны» был подожжен не в маленьком американском 
городке 5 марта 1946 года, от каковой даты иногда ведется ее отсчет, а 
значительно раньше. В Фултоне она была лишь официально озвучена. Фактически же 
вызревала в кабинетах Вашингтона и Лондона еще до того, как капитулировали 
державы «оси».
 Планы и действия спецслужб – лучший барометр для оценки положения дел в этой 
области. Собственно говоря, даже во время Второй мировой войны Сикрет 
интеллидженс сервис и другие британские спецслужбы не оставляли своим вниманием 
Советский Союз. Еще в 1939 году предполагалось значительно усилить работу по 
проникновению в государственные структуры нашей страны, прежде всего в органы 
разведки. Эта идея была тогда временно оставлена в связи с начавшейся войной с 
Германией. В 1944 году, наряду с уже существовавшим подразделением по 
Советскому Союзу, было решено укрепить разведывательные подразделения, 
нацеленные на СССР, и создать специальный отдел для проведения операций по 
контролю и дискредитации органов государственной деятельности безопасности 
нашей страны. Директива руководителя СИС Стюарта Мензиса предписывала новому 
отделу «сбор и анализ информации о подрывных действиях Советского Союза и 
других стран с коммунистическими режимами во всех регионах мира». Уже тогда к 
работе против СССР привлекались попавшие в руки англичан сотрудники 
немецко-фашистских спецслужб и их агентура. Проводилась вербовка выходцев из 
СССР из числа эмигрантов и так называемых перемещенных лиц. Создавался таким 
образом резерв для будущих операций СИС против нашей страны, которые 
развернутся сразу же после капитуляции нацистской Германии.
 После войны Сикрет интеллидженс сервис претерпела очередную крупную 
реорганизацию. Она была вызвана необходи