ческим приборам, эхолотам и 
средствам противохимической защиты получила положительную оценку отечественных 
специализированных научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро 
[78] .
 Некто Браун, работавший у известного германского торговца оружием Бениро, 
регулярно снабжал советскую внешнюю разведку образцами стрелкового оружия и 
документацией к нему [79] .
 В 1931 году в немецкую резидентуру Каминского прибыл разведчик-нелегал Л. 
Гельфот. В Берлине он устроился на работу ассистентом в клинику известного 
немецкого профессора. По специальности он был рентгенологом. Работа в клинике 
давала возможность знакомиться с материалами, связанными с военной медициной, 
собирать сведения о новых методах лечения раненных в полевых условиях.
 Однако основными источниками его информации были трое агентов из числа немцев, 
работавших в военно-промышленных концернах и переданных ему на связь.
 Гельфоту удалось через них получить значительное количество материалов и 
образцов, связанных с военной авиацией, электротехникой, приборостроением и 
химией, для военных целей.
 В конце 1933 года он был вынужден перебраться в Париж  [80] .
 Инженер советского торгпредства Ф. Володичев, работавший на заводах «Сименс» и 
«Хальске», был осужден на одни месяц тюремного заключения за промышленный 
шпионаж. Хотя, по утверждению прокурора, «чертежи, найденные у обвиняемого, 
отражали последние достижения в телеграфии и представляли огромную ценность для 
немецкой индустрии».
 В сентябре 1931 года К. Либрих, химик научно-исследовательской лаборатории в 
Эберсвальде, член КПГ, был осужден на четыре месяца за промышленный шпионаж.
 В Ротвайле трое рабочих — Р. Мольт, Ю. Шетцле и А. Кох — пытались завладеть 
промышленными секретами по производству химических волокон и пороха.
 Ш. Ланд, сотрудница химического завода в Берлине, собирала секретную 
информацию о химической и металлургической промышленности. Ее арестовали и 
осудили в марте 1932 года.
 Для военных целей компания «Телефункен» изобрела ранцевый телефон. Тогда это 
было сенсацией. Один из работников этой компании, некто Зайфрет, передал 
фотографии и образцы еше до того, как начался массовый выпуск этого изделия.
 Образцы новых коленчатых валов, производимых фирмой «Рейнметалл», стараниями 
рабочих попали в руки советской разведки в самом начале их производства.
 В 1931 году была разгромлена агентурная сеть Э. Штеф-фена, которая активно 
работала на большинстве заводов концерна «И. Г. Фарбен индустри», расположенных 
по всей стране. В нее входило 25 человек [81] .
 Разведка справилась с поставленной перед ней задачей. «Анализ работы 
берлинского аппарата органов внешней разведки в 1933—1937 годах», — говорилось 
в одном из документов того времени, — «показывает, что оперативное сочетание 
разведывательной работы с легальных и нелегальных позиций дало положительные 
результаты в —тяжелой агентурно-оперативной обстановке в Германии после прихода 
к власти фашизма. Наш разведывательный аппарат не только сумел избежать 
провалов и обеспечить активную работу агентуры, но и добиться положительных 
результатов в вербовке источников информации… Нескольких ценных агентов удалось 
приобрести научно-технической разведке» [82] .
 Кое-что удалось добыть и в Австрии. Например, в 1931 году сотрудник внешней 
разведки X. И. Салнынь и разведчик-нелегал Винаров смогли завербовать молодого 
болгарского полицейского, проходившего обучение в местной пожарной школе и 
получившего оперативный псевдоним Z-9. С его помощью в Центр были направлены 
материалы о новых немецких противогазах и результатах их испытаний, 
приближенных к боевым [83] .
 В начале 30-х годов советская агентурная сеть во Франции не только оправилась 
от последствий многочисленных провалов конца 20-х годов, но и стала менее 
уязвимой. Теперь только случайность позволяла местным контрразведчикам выявлять 
иностранных шпионов. Например, в мае 1932 года на антикоммунистический митинг, 
на военно-морской базе в Сен-Мазере зашел известный парижский коммунист А. 
Готье. В ходе вспыхнувшей потасовки он потерял портфель с секретными 
документами о французских арсеналах, подводных лодках, крейсерах, авиационных 
заводах и т. п., правда, сам сумел скрыться.
 В августе 1933 года в одном из парижских домов случился пожар. Среди 
пострадавших был некто Л. Дюккен-ной. Осматривая место происшествия, полиция 
обнаружила более десяти брошюр военного министерства с грифом «секретно» и 
подробным описанием новых самолетов, 37-мм пушки, тяжелой артиллерии, танков и 
другой техники [84] .
 В 30-е годы в министерстве авиации Франции работал П. Ко. Одновременно он был 
агентом советской военной разведки. Об этом в 1937 году французскому 
правительству сообщил резидент советской внешней разведки в Голландии В. Г. 
Кривицкий, но к его словам никто не прислушался. В 1940 году в связи с 
частичной оккупацией Франции П. Ко перебрался в США. В 1942 году на него вышла 
советская внешняя разведка. В 1953 году он стал лауреатом Сталинской премии 
[85] .
 В 1938 году парижская резидентура советской внешней разведки насчитывала более 
20 источников научно-технической и военно-технической информации. Среди них 
были весьма ценные агенты, сообщавшие сведения, например в области 
счетно-вычислительной техники, бактериологии, искусственных волокон, а также о 
французской, немецкой, итальянской военной технике и вооружениях (в том числе о 
некоторых типах новейших боевых самолетов), о производстве немцами боевых 
отравляющих веществ. Информация подобного рода получала высокую оценку со 
стороны соответствующих советских ведомств [86] .
 В апреле 1937 года П. М. Журавлев, резидент в Итал