Часто настолько изобретательно, что объекты не 
подозревают, что имеют дело с ЦРУ. Организация редко шла на риск путем прямых 
подходов, ведь если бы кто-нибудь «возмутился», последовала бы неприятная 
огласка. Их средства и методы были разнообразными, а ресурсы казались 
неисчерпаемыми.

Случалось, например, что внутренние и внешние организации тайно получали 
финансовую поддержку, и зачастую это были организации, чью деятельность не 
представлялось возможным хоть как-то связать с ЦРУ. Их экономическое влияние 
позволяло создавать подпольные контакты часто через целый ряд посредников.

ЦРУ могло предоставлять средства и другими способами. Например, учреждение 
всевозможных стипендий. Не напрямую, а вновь через посредников, чтобы таким 
образом прельстить людей, с которыми они хотели бы сотрудничать. Это не 
привлекало абсолютно ничьего внимания: их избранники тонули в обычном потоке 
стипендиатов. Могли также организовываться приглашения на ознакомительные 
встречи, чтобы там неприметно заполучить тех, кто нужен. Фирмы и предприятия 
под их скрытым давлением принимали на работу людей, в которых они были 
заинтересованы. Я даже берусь утверждать, что и со мной чуть было не произошел 
именно такой случай. Неужели это западня, в которую я мог так легко угодить?

Я встречал людей из высшего руководства ЦРУ в различных ситуациях, и они знали, 
кем я был. Однажды меня пригласили на свадьбу, когда сын одного из них женился. 
Так сказать, контакт на высшем уровне. Но могло ли это иметь какое-то значение 
теперь? И как обстояли дела на низшем уровне? Офицеров ЦРУ я знал по Москве, 
одного младшего сотрудника встречал в Вашингтоне, другого в Стокгольме. Может, 
это сыграло определенную роль? Были еще довольно оживленные контакты с людьми 
из чисто военной разведки. Наверно, и это следует принять к сведению?

Я стал все больше убеждать себя, что был слишком непредусмотрителен и доверчив. 
Полной уверенности, что я попал в разработку со стороны ЦРУ, у меня не было, но 
тогда мне казалось, что в последний момент Бог отвел меня – и все стало понятно.
 Результат проявился в невежливом поступке: я ничего не ответил на предложение, 
сделанное мне в Чикаго.

Через некоторое время последовало новое приглашение встретиться, но и тогда я, 
поблагодарив, предпочел ответить отказом…




Глава 24


Осень 1956 года стала осенью кризисов, ознаменовавшихся трагедиями в Венгрии и 
Суэцком канале. Раскол венгерской коммунистической партии окончился настоящим 
восстанием. Это, в свою очередь, привело к тому, что русские вынуждены были 
вначале блокировать основные магистрали из Австрии, отгораживаясь от 
американских военных соединений в Германии, а после силой подавить восстание.

Возмущение США было огромным. Перед советским посольством после подавления 
восстания была проведена необычная демонстрация: в здании напротив несколько 
вечеров и ночей часть окон была постоянно освещена так, что высвечивался крест. 
Как демонстрация протеста это было значительно эффективней, чем сборище с 
плакатами и выкриками из толпы.

На Веннерстрема происходящее тоже оказало определенное влияние: он испытывал 
непонятное раздвоение, некоторое даже разочарование действиями русских. В конце 
концов, ему удалось подавить это общими размышлениями о политике. Именно в то 
время начались полеты американских воздушных шаров над территорией Советского 
Союза. Это был один из наиболее странных проектов ЦРУ. Шары запускались на 
западе от территории СССР и планировали потом на большой высоте по воздушному 
протоку на восток. Обозримая территория страны автоматически фотографировалась 
шведскими фотоустановками фирмы «Хассель-блад». Шары приземлялись уже за 
пределами Советского Союза, и после этого содержимое их фотоустановок 
отправлялось в ЦРУ.

В Москве с большим беспокойством наблюдали за подготовкой и началом операции 
«Разведка с помощью воздушных шаров». В этом напряженном противостоянии и 
разразился кризис 1956 года.

Восстание не стало чисто венгерским делом. Оно было горячей точкой в «холодной 
войне». Достаточно освежить в памяти высказывание Эйзенхауэра при вступлении на 
пост президента в 1953 году: «Американцы не могли смотреть равнодушно на 
угнетенные народы Восточной Европы.

СССР действовал энергично. Молниеносная операция в Венгрии по типу «пока ничего 
не случилось», возможно, и впрямь была необходима.

Размышлял обо всем этом не один Веннерстрем. Подобные мысли он слышал и от 
других, даже о