|
упила команда все это добро уничтожить.
Целые горы душманских ракет, снарядов и мин мокли под дождем. На некоторых
ящиках увидел желтые полосы и символы, означающие химические отравляющие
вещества одной из стран НАТО. Когда я обратил внимание офицеров на это,
комполка побледнел и вызвал начхима. Свистящим шепотом, не сулящим хорошего, он
ткнул пальцем в ящики:
– Что это?
– Химия, товарищ полковник!
– Я сам вижу что химия. Как эти боеприпасы здесь оказались?
– Не могу знать. Трофеи находятся в ведении начальника службы РАВ. В моей
службе все в порядке!
О-о! как красиво выражался комполка! Это был шедевр народного непечатного
творчества!
Если бы не затяжные дожди, боеприпасы должны были взорвать неделю назад. Облако
газов неминуемо накрыло бы весь штаб 40-й армии. Командующий Громов, если бы не
траванулся, пошел бы под трибунал. Во всяком случае Золотой звезды ему бы не
видать. К сожалению, он не знает, что я его спас. К великой радости
подполковника я вывез оттуда четыре большегрузных КРАЗа боеприпасов, а он
обещал еще ящик водки сверху за то, что избавил от этой напасти. Так что,
мужики, изучайте маркировку иностранных боеприпасов!
Трофеи
Используя старые связи, потихоньку прибираю к рукам склады 5-го Управления
МГБ[5 - ХАД к этому времени был преобразован в МГБ.] Генерал Сыдык отдает своим
подчиненным распоряжение:
– Товарищу Беку открывать любой склад и выдавать любое оружие, когда ему
понадобится!
Начальник отдела вооружений 5-го Управления ХАДа пытается возразить, что для
этого требуется документ с двумя подписями: афганского Министра безопасности и
Руководителя Представительства КГБ.
Сыдык повышает голос:
– А я тебе что, разве не начальник?
Афганец тушуется.
Узнав о том, что я влез в афганские склады, начальство нагружает на меня еще
одну обязанность: я буду ответственным за них с советской стороны. Теперь буду
принимать транспорты с оружием и контролировать расход стволов, боеприпасов и
взрывчатых веществ. Ко мне тут же потянулись советники КГБ: каждый пытается
выклянчить неучтенный пистолетик для дражайшей супруги, чтобы она не боялась
гулять по дуканам. В кругу друзей теперь могу побахвалиться, что мог бы стать
самым крупным торговцем оружием в Центральной Азии. Жаль, что приходится
раздавать тысячи стволов бесплатно.
Стволы хранятся в подвалах 5-го Управления МГБ, взрывоопасные предметы на
территории оперативного полка в Пагмане, в закопанных двадцатитонных
контейнерах. Трофейные ракеты и мины предварительно в течение недели
выдерживаем в окопах и лишь после этого переносим в контейнеры. Это нужно на
всякий случай: вдруг моджахеды подсунут нам «адскую машину»?
В Кабул приехал два очкарика из научно-технической разведки ПГУ. По этому
поводу собрали аппарат советников 5-го отдела Представительства КГБ. Гости
читают лекцию об изделиях, интересующих военно-промышленный комплекс. Перечень
огромен: здесь и противотанковые снаряды, и зенитные ракеты, и даже
аккумуляторные батарейки. Я потихоньку выхожу из комнаты и возвращаюсь обратно
с небольшой коробочкой. В ней дюжина «таблеток», аккумуляторных батареек
американского производства. Дарю коробочку очкарикам.
После лекции получаю втык от начальника: он считает, что такие подарки следует
оформлять документально. Теперь ребята будут поощрены, а мы останемся ни с чем.
Я возражаю, что трофеи мне достаются бесплатно, а потому их не жалко. Этого
добра у меня навалом. Между прочим, я припрятал трофейные мины к 82 мм миномету,
снаряженные химическими отравляющими веществами. Если кто-то желает награды,
могу подарить. Начальство долго думает. В конце концов чувство осторожности
берет верх: никто не хочет связываться с химией.
Через
|
|