ватает с обеих сторон. Начнется война. Кому это будет выгодно? 
Поэтому возникает противоречивая ситуация: вроде бы и нужно вооружать киргизов, 
однако желательно, чтобы на руках оружия было бы поменьше и, чтобы оно не 
попадало к бандитам и безответственным лицам. В таком случае, какое соотношение 
стволов можно считать оптимальным для паритета сил: 1:1, 1:10, или 1:100?

Ребята задумались.

– Однако, думаю, есть иное решение. Что вы скажете, если я выдвину идею, что 
киргизам автоматы в принципе не очень нужны?

– Кажется, мы догадываемся о чем речь: например, в случае войны, взорвать 
плотины водохранилищ. Мы об этом уже думали в 1990 году. Только тюбетейки и 
всплывут!

– Ни хрена вы, ребята, не догадываетесь. Потому что в таком случае вместе с 
тюбетейками узбеков поплывут и калпаки почти двухсот тысяч киргизов Ферганской 
долины. О них вы подумали? Это во-первых. А во-вторых, мировое сообщество 
никогда не простит нам такого варварского поступка. Столб воды Токтогульского 
водохранилища, высотой почти 150 метров, оставит на месте Ферганской долины 
глубокий каньон. Выплеснет Арал в Каспийское море. Киргизы на века станут 
изгоями в планетарном масштабе. Нас проклянут наши потомки. Так что с 
политической точки зрения целесообразнее потерять в бою часть населения и 
оказаться в роли пострадавшей стороны, чем победить с такими печальными 
последствиями. В конце концов, «экологическое оружие» тоже можно использовать с 
умом. Зачем разрушать плотину Токтогульского водохранилища, когда можно 
грамотно регулировать поток воды? Например, можно вызвать засуху в 
весенне-летний вегетационный период и организовать управляемые наводнения и 
селевые потоки зимой? Но это все не то. Скажите, джигиты, сколько всадников вы 
можете выставить в день «Икс»?

– Мы, алайцы, в состоянии выставить три тысячи всадников за полдня. Только 
оружия у нас маловато.

– Оружия пока не нужно. Допустим, киргизы всей Ошской области способны 
мобилизовать пять тысяч конных. Это тысяча групп по пять человек. Если каждой 
группе дать по миномету (без плиты и треноги) с боекомплектом 90 мин? 
Представьте себе хотя бы одну тысячу кочующих минометов: они же в состоянии 
спалить все кишлаки Ферганской долины!

– А где мы возьмем минометы?

– Можно нарезать из водопроводных труб. А боеприпасов у нас хватит на сто лет. 
Готовясь к войне с Китаем, Советская Армия этим добром запаслась с лихвой. 
Лучше давайте сразу договоримся с узбеками о мирном сосуществовании. Ведь в 
случае войны победителей не будет. Это должно быть всем ясно, а потому особых 
секретов ни от кого делать не следует.

– Интересно, а сколько минометов нам понадобится, случись война с Китаем?

– Примерно десять тысяч.

– ?!

– Каждому чабану заранее надо дать по две трубы, потому что один миномет он 
обязательно где-нибудь потеряет. Перед началом войны достаточно будет забросить 
ему грузовик боеприпасов. Тогда ему сам черт не брат! Так что каждый чабан для 
нас является стратегической единицей. В конце-концов он в состоянии прокормить 
в течение месяца блуждающий батальон!

– Это конечно интересно. Но что делать сейчас, когда нет угрозы Китайского 
военного вторжения? Ведь после ошских событий у них отобрали даже ружья 16-го 
калибра!

– Говорят казахи разрешили своим чабанам иметь в хозяйстве нарезные стволы. 
Почему бы и вам самим не пролоббировать этот вопрос в Правительстве?

Азиатский беспроволочный телеграф «узун кулак» разнес по городу слух о том, что 
приехал какой-то Бек из Москвы, с которым киргизы шепчутся о военных делах. 
Вскоре ко мне в гостиницу пришли узбекские неформалы.




Узбекские неформалы


– Бек-Ака, мы слышали, что Вы, якобы, готовите войну против нас, хотели бы 
разобраться в чем дело.

– Нет, братья, войну мы не готовим. Поскольку кроме вреда от такой войны ни нам,
 киргизам, ни вам, узбекам, не будет. Я приехал, чтобы подготовить 
миротворческую операцию в Таджикистане под кодовым названием «Каныкей». Если бы 
мы планировали военную операцию, то скорее всего приняли другое название. 
Например «Манас-Ата». Вообще-то мы стараемся без нужды лишний раз не упоминать 
священное имя Великого предка. А «Каныкей» – имя нашей Великой праматери, это 
символ мудрости, милосердия и чистоты помыслов. Разве достойно с именем своей 
матери на устах затевать какие-то грязные дела? И, скорее всего, пойдем мы в 
Таджикистан не под боевыми красными знаменами, а под стягами другого цвета. 
Разумеется непременно будут и зеленые, священные для всех мусульман. Хорошо бы 
к междуна