ми новая научно-техническая 
революция, которая может в корне изменить ситуацию в мире. Может, пора менять 
идеологию классового антагонизма на более гуманную?

– Я думаю, что в преддверии ХХI века деление людей на классы или по уровню их 
благосостояния – величайшая глупость. В конце концов важнее то, что мы сперва 
люди-человеки, представители уникальной земной цивилизации, и уж во вторую 
очередь коммунисты или капиталисты, богатые или бедные. Даже современные 
технологии позволяют прокормить на Земле 20 миллиардов населения, так зачем 
тратить драгоценные ресурсы на производство средств взаимного истребления и 
призывать бедных не к ударному труду во благо человечества, а к грабежу 
богатых?

– Ты это замполиту скажи.

Мы не знаем, какие планы были у Юрия Владимировича Андропова, возможно он 
постепенно и поэтапно интегрировал бы коммунистическую систему в мировую 
экономику, сохранив преимущества нашего строя. Этот процесс растянулся бы по 
времени на 20–30 лет и прошел бы безболезненно как для нас, так и для них, 
буржуинов. Но Горбачев пошел по другому, капитулянтскому «четвертому» пути. Что 
нынче происходит в стране, сами видите.




ЧАСТЬ 13. ПРЕПОДАВАТЕЛЬ КУОС


Тому, кто свет искал и знания постиг,

Достойный ученик нужнее всяких книг.

Я многое постиг, но нищ учениками,

Быть может потому, что сам я ученик.

    Бабур

Весной 1990 года я перевелся на КУОС преподавателем тактико-специальной 
подготовки, и вскоре получил очередное воинское звание. Организовал скромный 
банкет. Как и положено, вытащил зубами звездочки со дна стакана.

Начальник курсов Сергей Александрович Голов торжественно вручил новенькие 
погоны, пошутил:

– Майор – это еще так себе, ни рыба ни мясо. Теперь ты подполковник, настоящий 
старший офицер и можешь обращаться на «ты».

Но у меня никогда не поворачивался язык «тыкать» своим учителям.

Работа преподавателя специальных курсов оказалась не менее интересной, чем 
служба в боевом подразделении. Например, доводилось заниматься с будущими 
разведчиками, курсантами Краснознаменного института имени Ю.В. Андропова и 
выезжать в командировки для обучения спецрезервистов. Участвовал в составлении 
толкового словаря для подразделений специального назначения. В КГБ имелось два 
совершенно секретных словаря: контрразведывательный и разведывательный. Однако 
они не подходили для спецназа. Например, что такое «диверсия»? В Уголовном 
кодексе РСФСР и в контрразведывательном словаре это деяние враждебных нам сил, 
за которое им следует откручивать головы. В спецназе «диверсия» толкуется всего 
лишь как способ выполнения поставленной задачи без вступления в боевое 
столкновение с противником. А что такое «террор», «засада», «налет», 
«наведение», «маяк» и т. д.? Это с какой стороны посмотреть.

На одном из занятий слушатели поинтересовались, каким образом я, колхозный 
экономист, попал в категорию профессиональных диверсантов?

– Ребята, на этот счет имеется два ответа. Шутливый и серьезный. Начну с 
первого.

Первый серьезный бомбический опыт я приобрел в детстве, когда пас баранов в 
горах. Рядом с нашей кошарой в соседнем ущелье обитал сурок. Каждое утро, когда 
я выгонял отару, пытался догнать его. Но сурок оказывался проворнее и успевал 
юркнуть в нору. Однажды я сел на коня и оказался возле его жилища раньше него. 
Бедный зверек был вынужден нырнуть в соседнюю норку, глубиной около двух метров.
 Решил выкурить его дымом. Но кизяк для этих целей не подходил. Тогда принес 
пачку черного пороха, завернул в газету, обвязал шпагатом, смоченным в керосине.
 Затолкал «бомбу» шестом и поджег шнур. Чтобы дым не вырвался наружу, прикрыл 
вход фуфайкой, а для надежности еще сел сверху. Я как-то не сообразил, что 
смастрячил своеобразную пушку, в которой сам оказался в роли снаряда. Короче 
говоря, получив мощный толчок под зад, пролетел несколько метров. Сурок так и 
издох в норе. К тому же дома получил нагоняй за прожженную фуфайку.

А если серьезно, то в «Вымпеле» я не мог конкурировать с ребятами, имеющими 
практический опыт зарубежной работы, владеющими несколькими языками