идее с Йонаи», связана с тем, что принц, который на посту начальника морского 
генерального штаба находился девять лет, еще с 1932 года, сам предложит Йонаи 
занять его место. 

Это письмо, хотя и частного назначения, возымело огромную важность. Запрос о 
Фукудоме направил Накахара Йосимаса, начальник отдела кадров, который лично 
приезжал на флот, чтобы встретиться с Ямамото. Тот, кажется, открыто спрашивал 
его о значении этого: «Действительно ли министр твердо убежден, что мы не будем 
воевать, и хочет укрепить свой порядок в министерстве как способ это 
обеспечить? А может, он хочет Фукудоме исходя из туманной идеи, что его 
нынешний штат не отвечает требованиям? Говорил ли он вам что-нибудь об этом?» 

«Видимо, министр озабочен всякими международными последствиями, — ответил 
Накахара, — но он мне ничего не сказал, поэтому я не знаю, насколько уверенно 
он себя чувствует в этом вопросе». 

Ямамото поручил Накахарё донести до морского министра Ойкавы следующее: 

«Еще с прошлой осени сделано заключение, что отношения с Соединенными Штатами 
достигнут их нынешнего тупика. Если Ваша просьба основана на идее, что в связи 
с программой вооружения и ресурсами, требуемыми для ее реализации, флот должен 
занять твердую позицию и для этого необходимо иметь в министерстве 
действительно надежный персонал, я верю, что Вашим пожеланиям следует оказать 
все возможное внимание. 

Тем не менее, если идея в том, что уже слишком поздно и в любом случае Японии 
придется воевать, тогда как главнокомандующий Объединенного флота я считаю, что 
нынешний командир (2-го флота. — X. А,) и начальник штаба, к которому я 
испытываю огромное доверие, должны остаться... Если заменить этих двух офицеров 
в настоящий момент — вне зависимости от деловых качеств их преемников, — это не 
только расстроило бы меня, но и неизбежно оказало бы нежелательный эффект на 
офицеров и матросов флота. Поэтому в данном случае я предпочел бы оставить все 
как есть». 

В общении с Когой вполне достаточно мягкого тона, чтобы достичь понимания, но 
вот в отношении Ойкавы Ямамото определенно считал необходимым применить более 
убедительный стиль. 

Хотя в письме к Коге он полуофициально заявляет, что, если обстоятельства 
потребуют, не возражает против трех лет службы на море, на самом деле все-таки 
больше склонялся к отставке. Вот что он сказал Соримачи Эйичи во время поездки 
в Токио: 

— В этом году исполнится тридцать шесть лет, как я служу на флоте. Из порядка 
двухсот человек, которые поступили в Морскую академию в одно время со мной, 
только четверо — Сиозава, Йосида, Симада и я — все еще продолжают служить. Я 
подумываю этой осенью тоже передать дела более молодым и уйти в отставку. Если 
это осуществится, очень хочу вернуться домой, в Нагаоку; в оставшееся мне время 
— читать книги, написанные моим отцом и моими предками, бродить по полям, 
присматривать за каштанами и финиковыми сливами и поддерживать дружбу с 
молодежью в городе. 

В письме от 14 апреля, адресованном его другу, владельцу бани в Нагаоке, он 
пишет: «Еще один год прошел в охране морей, и, если ничего не произойдет, я 
надеюсь покончить со службой на флоте. А потом жду с нетерпением, когда смогу 
расслабиться у себя дома — где, я уверен, будет время показать мое искусство в 
шоги, так что скажи всем, чтобы к тому времени потренировались! С другой 
стороны, если случайно в течение года начнется война между Японией и Америкой, 
я готов исполнить свой долг так, что все вы скажете: «Старый добрый Исо!..» В 
данный момент флот стоит в гавани, готовясь к плаванию, а в конце месяца я 
отправлюсь в глубокое погружение». 

Одна из причин, почему Ямамото так писал и говорил, несомненно, его ностальгия 
по дому в деревне, где он бывал так давно, А еще было неписаное правило на 
флоте, что главнокомандующие Объединенного флота обычно находились на посту не 
дольше двух лет. Скорее всего, его не миновало бы это правило; пусть он и 
покинул бы флот той осенью, после двух лет командования, — все равно не мог 
сразу вернуться в Нагаоку, — иными словами, его ожидал бы пост морского 
министра. Если учитывать идею укрепления тесных связей между старшим и младшим 
командным составом (традиция флота) и признанное нежелание моряков ввязываться 
в войну, — что более естественно, чем назначение Инуэ заместителем министра, а 
Ямамото — министром? Но даже в этих письмах к Коге Ямамото не намекает на такую 
возможность. 

На одном этапе, видимо в Токио, начались действия, инициированные Хори и 
поддержанные Окадой Кейсуке, Йонаи Мицумасой и Яманаси Кацуносином, в пользу 
возвращения Ямамото в министерство. Эти акции к осени того года стали явно 
заметными, когда третье правительство Коноэ уступило дорогу правительству 
Тодзио; но Симада Сигетаро, который стал морским министром при Тодзио, 
настаивал, возможно заботясь о себе самом, что Ямамото — единственный, кто