героем-победителем? 

Одно из редких проявлений его гордыни — отрывок из письма к Соримачи в Нагаоку, 
который приводится самим Соримачи: «Уверен, ты всегда будешь помнить, что клан 
Нагаока, средняя школа в Нагаоке и Нагаокаша (стипендиальный фонд, помогавший 
Ямамото учиться) произвели для Японской империи главнокомандующего 
Объединенного флота!» Конечно, это сильно отдает вульгарностью. 

И все-таки Ямамото не вульгарная личность. Бесполезно искать в его словах и 
делах в зрелые годы какой-либо намек на самовосхваление — зуд, который владеет 
теми, кто стремится пробиться в премьер-министры или генералы. Этот отрывок 
вообще-то полностью дисгармонирует с общеизвестным обликом Ямамото; начинаешь 
задумываться над тем, как Соримачи сам пользуется экстравагантной эмоциональной 
фразеологией в своем рассказе о том, как он услышал новость о назначении 
Ямамото главнокомандующим Объединенного флота: «Каждая капля крови в моих венах 
трепещет от радости — осуществились надежды, которые люди Нагаоки лелеяли 
семьдесят лет... Общество переменилось; Нагаока изменилась; Япония изменилась...
 Яркая луна, адмирал Ямамото — главнокомандующий! Нагаока вдруг осветилась. Вся 
Япония станет светлее!» 

В свете этого представляется вполне возможным, что Ямамото произнес что-то 
похожее и с тем же основным смыслом, но с несколько иным оттенком: 

«Итак, клан Нагаока наконец создал главнокомандующего Объединенного флота! Не 
забывайте этого!» 

И все равно не очень для него характерно произносить такие вещи даже перед 
близким другом из родных краев. Возможно, этого никогда не понять (в записках 
Соримачи постоянно упоминается о Нагаоке), если не рассматривать Нагаоку под 
особым углом зрения. Здесь, в этой книге нет возможности особо вдаваться в 
историю этого места в деталях, но община Нагаоки среди тех, которые перешли на 
«неправильную» сторону в прошлом сёгунате — в Бошинской войне 1868—1869 годов, 
и по этой причине дала очень мало глав префектур, генералов или адмиралов. 
Морской флот, например, многие годы находился в руках членов клана Сацума, 
который держал сторону нового правительства. В конце концов в эпоху Сева (с 
1926 года) этот перекос был устранен; считается даже, власти сознательно 
избегали назначений кого-нибудь из префектуры Кагосима (бывшей Сацума) на пост 
начальника персонального бюро из боязни проявить региональный фаворитизм. 
Ямамото, правда, долгожданный сын в семье обедневшего самурая из клана Нагаока; 
его отец и два старших брата участвовали в Бошинской войне; все трое ранены и 
долгое время дрейфовали вокруг северной оконечности Хонсю. Для выходца из 
Нагаоки тех стародавних времен она, Нагаока, чем-то особым не похожа на Чосю 
или Сацуму. Из тех, кто хорошо знал Ямамото, в Нагаоке остались лишь Соримачи 
Эйичи, дзен-буддист, по имени Хасимото Зенган, и ровесник Ямамото, по имени 
Тойяма. Во время последнего восстания, с Сацумой во главе, дед Тойямы объявил, 
уходя на бой: «Теперь мы отплатим за Бо- шинскую войну!» 

Нет сведений, знал ли сам Ямамото о страданиях своего отца и братьев, которые 
они претерпели, впав в немилость из-за борьбы со сторонниками императора; но 
вне сомнения, что, как и Соримачи, Ямамото не мог скрывать свои эмоции, когда 
речь шла о его родных краях.

Глава 2
Часть 1-4
1
Объединенный флот, со своим новым главнокомандующим, выходил из залива Вакамура,
 оставляя на воде десятки бурунов. Так началась жизнь Ямамото — властелина 
огромного формирования кораблей и людей. Но покинем на некоторое время 
Объединенный флот и вернемся на пять лет назад. 7 сентября 1934 года — как раз 
за пять лет до того, как «Нагато» оставил залив Вакамура, — Ямамото, тогда 
контр-адмирал, прикрепленный к морскому генеральному штабу и морскому 
министерству, назначен главой делегации, представлявшей морской флот на 
предварительных переговорах на второй Лондонской морской конференции. Это стало 
началом неожиданного восхождения Ямамото к признанию в военно- морских кругах. 
Примерно в то же время его имя стало известно не только в Японии, но и в 
правительствах и флотах Америки, Англии и Германии. 

Как пишет Соримачи, возможно, впервые его имя упомянули публично в статье, 
отразившей пересуды о нем и напечатанной (1927-й или 1928 год) в журнале 
«Бангей санъю», но эту статью невозможно отыскать. (В действительности романист 
Тайяма Катай упоминал Ямамото письменно на целых двадцать лет раньше. В 
«Настоящих рассказах о Русско-японской войне» есть ссылка на «Такано (фамилия 
Ямамото до усыновления. —X. А.) Исороку, кадета морского корпуса, который 
получил почетное ранение в великом морском сражении 27 мая, а в данный момент 
выздоравливает в Морском госпитале в Йокосу- ке...». Но вряд ли уместно 
упоминать это здесь.) Кроме этого, самая ранняя ссылка, которую я обнаружил, — 
краткая заметка в разделе «Профиль на одной странице», появившаяся также в 
«Бангей санъю» в октябре 1934 года. Автор, чье имя не приводится, пишет: 

«Когда было решено послать контр-адмирала Ямамото руководителем делегации,