И дата на письме, и упоминание о предстоящем отъезде Ватанабе предполагают, что 
именно это письмо Ватанабе привез назад на «Мусаси» 1 апреля, вместе с письмом 
от Чийоко. Но (хотя и кажется невозможным, что Ямамото был настолько занят 
письмом от женщины, что забыл о письме от друга) конверт так и остался 
нераспечатанным. Позднее он вернулся, так и не тронутый, к Хори вместе с 
личными вещами Ямамото. 

7 мая , в 10.00 утра, «Мусаси» отплыл со стоянки Харусима в Труке — с пеплом 
Ямамото и других погибших и их личными вещами на борту. 21 мая вошел в 
Токийский залив и бросил якорь на рейде Кисаразу. 

Старший вестовой Оми вспоминает, что за всю свою долгую карьеру моряка ни одно 
плавание так глубоко его не тронуло, как эти четыре дня, которые он стоял на 
карауле возле останков Ямамото. Вольноопределяющийся Тайюи Тамоцу, единственный 
сын Тайюи Юзуру, также вахтенный офицер на борту «Мусаси» (потом погиб на 
тяжелом крейсере «Чикума» в бою в заливе Лейте), рассказывал своим родным: он 
видел — рядом с урной с пеплом Ямамото стояла доска для игры в шоги. 

Большая часть команды даже после отплытия из Трука не знала о смерти Ямамото. 
Но, как отмечается в книге Йосимуры Акиры «Линкор «Мусаси», на борту корабля 
росли подозрения о сути происходящего. Некоторым членам команды показалось 
странным, что перекрыты проходы вблизи каюты главнокомандующего; многие матросы 
видели начальника штаба Угаки в бинтах, а также белые урны с пеплом; другие 
рассказывали, что вроде из каюты главнокомандующего исходит аромат ладана. 
Наконец командир корабля Арима Каору получил разрешение Коги второму по 
должности капитану 1-го ранга Като Кенкичи в ходе плавания собрать команду и 
объявить новость о гибели главнокомандующего. 

Только 18 мая морское министерство сообщило о гибели Ямамото его семье. Днем 
раньше Хори Тейкичи как представитель семьи покойного был приглашен к морскому 
министру Симаде Сигетаро, который ему сообщил, что на следующий день намечается 
послать к семье вестника, а потому просил позаботиться о достойном поведении 
всех членов семьи. 

— Полагаю, я могу сообщить и в Камийячо? — спросил Хори. 

— Думаю, что да, — ответил министр. 

19 мая Хори приехал в Накамурайю. По его срочной просьбе позвать Умерью и 
взволнованному виду Тосико немедленно почувствовала — произошло что-то очень 
плохое. 

— Что-нибудь случилось, господин Хори? — стала она расспрашивать. — Наверное, 
что-то с адмиралом Ямамото?.. Что случилось, он болен... или мертв?... 

— Он умер, — ответил Хори. — Но ни при каких обстоятельствах не говори об этом 
Умерью, пока я не сделаю этого сам. 

Чийоко не было в ее доме на Камийячо: она отправилась в Риогоку на восьмой день 
летршго турнира по сумо. Когда она вернулась, служанка сообщила, что звонил 
Хори и обещал зайти к ней завтра, в девять утра. Он появился, очень бледный, и 
сразу заговорил с напряженным выражением лица: 

— Хочу, чтобы ты приготовилась к тому, что я сообщу, — потом просто закончил: — 
Ямамото погиб в бою. 

Чийоко почти потеряла сознание, но как-то сумела взять себя в руки. 

На следующий день, 21 мая, когда «Мусаси» вошел в Токийский залив, последовало 
сообщение императорского генерального штаба от имени всей нации. Вот его полный 
текст: 

«В апреле сего года главнокомандующий Объединенного флота адмирал Ямамото 
Исороку в ходе общего руководства операциями на фронте пал смертью храбрых на 
борту самолета во встрече с противником. 

Император назначил адмирала Когу Минеичи преемником Ямамото, и он уже принял 
командование Объединенным флотом». 

В тот же день в сообщении бюро информации говорилось, что Ямамото посмертно 
награжден Великим орденом хризантемы 1-го класса, посмертно возведен в звание 
адмирала флота и будет торжественно похоронен. Флот запросил дополнительно 
присвоить ему посмертно титул барона, но в этой просьбе отказали. 

Рано утром 23 мая «Мусаси», стоявший на рейде Ки- саразу, стали чистить и 
убирать, готовясь к церемонии прощания на корабле. В 11.30 урна с прахом 
Ямамото перенесена на эсминец «Югумо», который пришел за ней. Затем «Югумо» в 
сопровождении однотипного «Акигумо» отплыл в Йокосуку, а вся команда флагмана 
Объединенного флота «Мусаси» выстроилась на палубах для прощания с адмиралом.