Ямамото и его офицеры разделят судьбу с ударной группой. Ничего толком не 
делать, но находиться на борту самого большого в мире линкора «Ямато» на якоре 
в Хасирадзиме — просто пустая трата японских сил. Многие из авиаторов и правда 
весьма презрительно называли «Ямато» и другие линкоры «хасирадзимским флотом». 

Так или иначе, факт: цель операции в Пёрл-Харборе состояла в том, чтобы 
задержать американский флот в этой гавани на шесть месяцев, однако главные 
японские силы, включая «Ямато» и «Нагато», едва ли снимались с якоря в течение 
полных шести месяцев до начала операции «Мидуэй». Единственная разница между 
двумя сторонами — одна понесла потери, а другая нет; но обе схожи в своей 
неподвижности и бесполезности. 

«Да, ежедневно проводились артиллерийские стрельбы из пушек главного калибра в 
Хасирадзиме, — продолжает Фучида, — но, черт возьми, думали ли они, в кого 
собираются стрелять?» 

Флот Нагумо по пути домой через канал Ваши после налетов на Коломбо и 
Тринкомали получил сообщение о появлении авианосца США к востоку от Хонсю и о 
рейде на Токио. По приказу на всех парах устремился в атаку, но оказался 
слишком далеко, чтобы нагнать противника. Группа Хэлси резко изменила курс и 
исчезла на востоке, поэтому на кораблях Нагумо отменили повышенную 
боеготовность и суда вернулись в свои порты. 

Флот устал и нуждался в срочной смене экипажей, основательном отдыхе и ремонте, 
но оказалось, что он вернулся в Японию после трех месяцев плавания только для 
того, чтобы узнать о плане операции «Мидуэй» и скором отплытии — опять на 
восток. Из южных морей вернулись также тяжелый крейсер «Атаго» и другие корабли 
под командованием вице-адмирала Нобутаке, — вернулись и тоже впервые услышали 
об операции «Мидуэй». 

Время начала операции уже установлено, не остается почти никаких шансов 
потребовать либо переноса начала, либо изучения плана, чтобы подвергнуть 
сомнению его целесообразность. Ударная группа, которая уже участвовала в 
настоящей войне, наверняка испытывала глубокое разочарование и тяжелые 
предчувствия. К достоинствам планируемой операции принадлежало, однако, то, что 
она предполагала серьезную возможность артиллерийской дуэли в открытом море с 
заклятым врагом — американским флотом. В каком-то смысле этому придавалось даже 
большее значение, чем захвату самих островов Мидуэй; это наиболее желанный вид 
сражения, и никто в непобедимом пока флоте Нагумо, кажется, ни на момент не 
сомневался, что они без труда разобьют противника. 

Апологеты командования Объединенного флота утверждают, что на этот раз 
вице-адмирал Нагумо и другие офицеры его ударной группы страдали 
головокружением от успехов, в то время как другие, связанные с самой группой 
Нагумо, настаивают, что произвол и высокомерие командования Объединенного флота 
уже перешли все границы. Начиная с 1 мая на «Ямато» в течение четырех дней 
проходили штабные маневры. Весь корабль сверкал мундирами высших офицеров; во 
время еды кругом было не протолкнуться от высших чинов; самые младшие среди 
вице-адмиралов изгонялись из столовой главнокомандующего — их обязывали 
питаться в обычной столовой, в то время как контр-адмиралы отправлялись к 
артиллеристам, а просто капитанам и им подобным приходилось есть стоя на палубе.
 

Главный наблюдатель и судья маневров — начальник штаба Объединенного флота 
Угаки Матоме. Как говорится в книге «Мидуэй», написанной Окумийой совместно с 
Фучидой, когда группа воображаемых американских самолетов наземного базирования 
нанесла бомбовый удар по группе японских авианосцев, один из судей, капитан 
2-го ранга Окумийа Масатаке, бросил жребий — сколько попаданий получили корабли 
— и согласно правилам проведения маневров объявил: отмечено девять прямых 
попаданий. Но тут вмешался Угаки: 

— Подожди-ка, давай уменьшим число попаданий до трех! 

В результате «Акаги», которому полагалось потонуть, отделался легкими 
повреждениями. «Кага» все равно считался потопленным, но очень быстро чудесным 
образом «восстановил плавучесть» и продолжал плыть вперед — в следующую стадию 
операций. «Такое вмешательство, — утверждает Фучида, — вызвало отвращение даже 
у самых бывалых летчиков». 

Такая же небрежность наблюдалась и в фактической ударной группе, ив десантных 
войсках. Одна эскадрилья гидросамолетов как-то отправила крайне легкомысленную 
телеграмму с просьбой начиная с середины июня переадресовывать почту эскадрильи 
на Мидуэй — будто и мыс- ли не допускалась, что операция может быть не только 
успешной; между тем доклад главнокомандующего Нагумо, обобщающий ситуацию в 
канун операции, содержал следующую фразу: «Боевой дух противника низок, но 
представляется возможным, что, когда мы приступим к захвату его позиций, он 
предпримет контратаку». Интересно, на каком основании он пришел к выводу, что 
«боевой дух противника низок»? В действительности Америка лишь затаилась, 
страстно желая вступить в бой, — можно заключить, что Нагумо слишком вознесся 
от успехов, чтобы трезво оценивать вещи.