вопросом — мыслима ли такая перемена. Единственный курс (хотя я и произношу это 
с крайним трепетом) — ожидать милостивого решения его императорского 
величества». Отсюда возникает предположение, что Ямамото втайне надеялся на 
беспрецедентное решение такое, которое императору пришлось принять позднее, в 
конце войны. 

После Тойоды Тейдзиро, которого в апрельской перетасовке кабинета перевели в 
министерство торговли и промышленности, упомянем и Савамото Иорио, — он работал 
заместителем морского министра во втором и третьем кабинетах Коноэ и после них 
в правительстве Тодзио. Примерно в это же время Савамото заехал к Йонаи 
Мицумасе и Окаде Кейсуке в надежде получить совет относительно кризисной 
ситуации от старших коллег, связанных с флотом. 

Тогда среди сторонников войны преобладала теория, что, если все продолжится в 
том же духе, силы Японии постепенно иссякнут до нуля. В своих записях Савамото 
говорит, что Йонаи с этим не соглашался, заявлял: ошибка — приходить к решениям,
 опираясь на эту теорию; надо принимать во внимание ситуацию в Европе, а время, 
несомненно, само решит некоторые проблемы. 

«Сейчас много говорят об истощении сил Японии, — сказал Окада, — но лучше 
медленное подтачивание сил, чем мгновенное уничтожение... Есть опасность, что 
армия пользуется этими разговорами о нефти, тянущимися уже год, как предлогом 
предъявления каких-то требований флоту. Японии следует быть очень осторожной, 
принимая в данный момент решение о войне. С внутренними проблемами можно 
как-нибудь разобраться, если проявить твердость. Промах в международной 
политике принесет народу несказанные страдания, и надолго». Но к этому времени 
на самом флоте существовало распространенное мнение, особенно среди молодых 
офицеров, в поддержку начала военных действий. 

Кстати, интересно отметить, что годовая потребность Японии в нефти в мирное 
время составляла 3500 тысяч тонн, из которых 2 миллиона уходило на нужды флота, 
500 тысяч тонн — армии, а 1 миллион тонн — на гражданскую экономику. Таким 
образом, вопрос, вступать ли Японии в войну с Америкой, напрямую зависел от 
количества горючего, эквивалентного У3 5 от 120 миллионов тонн сырой нефти, 
которые Япония ежегодно импортировала и потребляла, например, в 1969 году. 

«Флот не может воевать без нефти, — говорил Томийока Садатоси после войны. — 
Императорский флот лихорадочно создавал запасы и перед началом войны имел в 
наличии 5500 тысяч тонн. Без этого мы не могли бы начать войну; нравится это 
или нет, нам следовало согласиться с тем, что говорила Америка. В известном 
смысле эти тщательно накопленные резервы оказались проклятием Японии».

Часть 7-8
7
В длинном письме к Симаде Сигетаро, написанном в конце октября, Ямамото 
говорит: 

«В случае, когда обстановка вынудит нас к действию, я как офицер, командующий 
флотом, думаю, что останется мало шансов на удачу, если мы применим 
традиционный метод ведения операций... Похоже, есть люди, имеющие серьезные 
сомнения в отношении моего характера и способностей как командира. В 
чрезвычайной обстановке, которую сейчас переживает нация, нельзя полагаться на 
личные рассуждения, да и я сам никогда не считал себя соответствующим посту 
главнокомандующего Объединенного флота... Короче, план мой задуман от отчаяния, 
— недостаточно развиты мои способности, я не уверен в полной безопасности; 
найдется кто-то другой, более подходящий для этой должности, — я готов уйти, с 
радостью и без колебаний». 

Однако тогда не нашлось никого, кто позволил бы Ямамото уйти с радостью. За 
пять дней до того, как написано это письмо, морской генеральный штаб формально 
утвердил план Гавайской операции в более или менее точной форме, как того желал 
Объединенный флот. 

Тем временем подготовка всего флота продолжалась по плану. Как-то Фучида 
поинтересовался у штабного офицера авиации Объединенного флота Сасаки, доволен 
ли главнокомандующий результатами тренировок в заливе Кагосима и других местах. 


- Нет, — ответил Сасаки. — Судя по тому, чтб говорит, он все еще беспокоится. 
Однажды отметил, что удары наносятся издалека, и поручил мне передать летчикам, 
чтобы подлетали ближе. 

— Это плохо, — отреагировал Фучида. — Если главнокомандующий недоволен, и 
морякам нечему радовать- ся. Отправлюсь на «Нагато» и сам поговорю с 
главнокомандующим. 

На флоте принято, особенно среди офицеров морской авиации, весьма свободно 
высказывать свое мнение — независимо от ранга собеседника. Прибыв на борт 
«Нагато», Фучида попросил приема у Ямамото.