"Адмирал Нагумо капитану 2-го ранга Хара. Немедленно следовать в точку КИ Н 21 
и обеспечить спасение двух пилотов авианосца "Дзуйкаку", находящихся в воде". 

Сверившись с картой, я даже присвистнул от удивления. Ничего себе... Указанная 
точка находилась в 98 милях к югу от моего нынешнего места и всего в 60 милях 
от последнего места соединения противника, зафиксированного на момент гибели 
"Рюдзе". Но приказ есть приказ. Я преодолел усталость и дал приказ ложиться на 
новый курс. 

Я не имел понятия, каким образом и кто определил то место, где должны были 
находиться сбитые летчики, но понимал, что наши и без того малые шансы их 
обнаружить, станут совершенно безнадежными, если мы допустим хоть малейшую 
навигационную ошибку. 

После четырех часов хода на 24-х узлах мы прибыли в район поиска. Снизив 
скорость до 6 узлов, мы начали прочесывать район. Звезд не было видно и 
приходилось руководствоваться только счислением. 

Вахтенный штурман лейтенант Хидео Шодзи доложил, что мы находимся точно в 
указанной точке. Я выставил дополнительных сигнальщиков, объяснив им, что кроме 
наших пилотов здесь могут оказаться и сбитые летчики противника. Включать 
прожектора я не решился, поскольку опасался вражеских подводных лодок, которые 
при моем следовании со скоростью 6 узлов могли утопить "Амацукадзе" с такой же 
легкостью, как какой-нибудь старый транспорт. 

После получаса бесплодных поисков я начал беспокоиться по поводу имеющихся у 
меня запасов топлива, поскольку нам еще нужно было добираться до Рабаула, 
находящегося на расстоянии 500 миль. Приняв все это во внимание, я разрешил 
зажечь на бортах слабые сигнальные огни. 

Летчики должны быть где-то неподалеку. Я решил просигналить с мостика в темноту 
сигнальным фонарем название их авианосца: "Дзуйкаку! Дзуйкаку!". 

Прошло еще полчаса и все надежды стали тускнеть, когда слева по носу я 
неожиданно увидел слабый проблеск огня на расстоянии примерно 1000 метров. 
Повернув в этом направлении, мы спустили шлюпку и, подойдя приблизительно на 
100 метров, обнаружили спасательный плотик и двух людей на нем. Командовавший 
шлюпкой лейтенант Шодзи внезапно остановился и доложил, что люди на плоту 
похожи на американцев. 

Я чуть не взвыл от досады. Если люди на плоту - американцы, то это значит, что 
нам придется продолжать поиск. А уже близился рассвет. 

- Кто бы они ни были, - приказал я, - снимите их плотика на шлюпку. 

Когда шлюпка подошла к плоту, с нее просигналили фонарем, что это оказались 
именно те японские пилоты, которых мы искали. Я чуть не пустился в пляс прямо 
на мостике от радости. 

Взяв летчиков на борт, мы повернули на север и, увеличив скорость до 24 узлов, 
направились на Трук. А первый раз за двое суток опустился в свое кресло на 
мостике и забылся глубоким сном. 

Хотя операция "Приманка" и закончилась гибелью авианосца "Рюдзе", эта жертва не 
была напрасной. Внимание противника отвлеклось на наш отряд, а это позволило 
адмиралу Нагумо использовать все свои силы для удара по американскому авианосцу 
"Энтерпрайз" и нанести ему тяжелые повреждения. Конечно, это служило лишь 
небольшой компенсацией за потерю "Рюдзе", поскольку "Энтерпрайз" был быстро 
отремонтирован и через два месяца был снова в строю. 

Более того, палубная авиация американцев атаковала конвой, везущий подкрепления 
для полковника Ичики, и повредила крейсер "Дзинтцу". 

Наши эсминцы подошли к Гуадалканалу и в течение всей ночи яростно 
бомбардировали позиции противника. Однако на следующее утро эскадрильи 
"летающих крепостей" в течение нескольких часов налетали на корабли и 
транспорта нашего конвоя, вынудив его отойти к Бугенвилю. При этом был потерян 
эсминец "Муцуки" и транспорт "Кинрю-Мару". 

Узнав о столь серьезном противодействии противника, конвой с бригадой генерала 
Кавагучи вернулся обратно на Трук. 

Таким образом, это сражение закончилось как тактическим, так и стратегическим 
поражением Японии. Все решения, принятые адмиралом Ямамото, оказались неверными.
 

3 

В истории Второй Мировой войны было мало адмиралов, заслуживших столь высокую 
репутацию, как адмирал Исороку Ямамото. Отдавая должное величайшим способностям