свинцовыми тучами. Но, как ни странно, ветра не было. 

Стоя на мостике "Амацукадзе", я чувствовал себя очень утомленным после 
бессонной ночи. 

На мостик прибежал рассыльный, протянув мне бланк радиограммы. Я пробежал ее 
глазами и почувствовал, как у меня; останавливается сердце. Сообщение было с 
авианосца "Kara". В нем говорилось: "Подверглись бомбардировке с воздуха. На 
корабле сильный пожар". 

Затем одна за другой последовали радиограммы, говорящие о сильных пожарах, 
вспыхнувших от попадания американских бомб, на авианосце "Сорю" и на 
флагманском корабле самого Нагумо авианосце "Акаги". Три авианосца, включая 
флагманский, загорелись почти одновременно! 

Что это я читаю? Может быть я сплю и все это мне снится? Я потряс головой, 
чтобы убедиться, что все это происходит наяву. Я застонал и передал бланки 
лейтенанту Шимицу. Я видел, как дрожали его руки, когда он читал радиограммы. 

Я оглянулся по сторонам. Наш конвой противолодочным зигзагом продолжал идти к 
своей цели. К нам уже давно не поступало никаких приказов. 

А радиограммы продолжали идти потоком, и их содержание не оставляло уже 
сомнений в точности их текстов. Могучее авианосное соединение адмирала Нагумо 
было разгромлено вдребезги. 

Наконец, в 09:20, пришел Оперативный приказ No 154, предписывая нашим 
транспортам "временно отвернуть в северном направлении", а "всем боевым 
кораблям - атаковать противника севернее Мидуэя". 

Подчиняясь этому приказу, шестнадцать транспортов с десантом под эскортом 
сторожевиков медленно развернулись и стали уходить на север. А наши шесть 
эсминцев, ведомые крейсером "Дзинтцу", увеличив скорость до 30 узлов, ринулись 
к Мидуэю. 

В 10:10 был получен Оперативный приказ No 156, объявляющий о том, что операция 
по захвату Мидуэя "откладывается". Нам же предписывалось подойти к атоллу и 
подвергнуть его бомбардировке с моря. Мы находились в 300 милях и в 10 часах 
хода от Мидуэя, продолжая свой путь без каких-либо помех, если не считать 
очередного кошмарного сообщения (в 14:30) о том, что наш последний авианосец 
"Хирю" подвергся удару с воздуха и охвачен пожаром. 

В 16:15 адмирал Исороку Ямамото отдал свой третий приказ, в котором остаткам 
соединения Нагумо предлагалось "втянуть противника в ночной бой и разгромить 
его". В приказе не только ничего не говорилось о потере соединением Нагумо всех 
четырех авианосцев, но, напротив, подчеркивалось, что американский флот 
"практически уничтожен и отходит на восток". 

Даже имея ограниченную информацию об этом бое, я, ведя свой эсминец к Мидуэю, 
не переставал удивляться, как адмирал Ямамото мог отдать подобный приказ. 
Позднее выяснилось, что главком таким образом хотел поднять боевой дух 
подчиненных, но тогда мне казалось, что адмирал полностью потерял здравый смысл.
 

В 21:30 радио приняло сообщение адмирала Нагумо, в котором подчеркивалась вся 
фальшь предыдущего приказа Ямамото: "Соединение противника из 5 авианосцев, 6 
крейсеров и 15 эсминцев двигается в западном направлении. Отхожу на 
северо-запад, эскортируя горящий "Хирю". 

Через два часа Ямамото отдал следующий приказ, где снова настоятельно 
требовалось нанести по противнику "сокрушительный удар". 

Когда этот приказ дошел до нашего эсминца, я с мостика увидел вдали, на 
расстоянии около 5000 метров, пылающий корабль. Сверившись с картой, мы поняли, 
что это был авианосец "Акаги". Я вспомнил горящие корабли противника в Яванском 
море. Теперь пришел и наш черед. В Яванском море союзники совершили больше 
ошибок, чем японцы. У Мидуэя ошибки и глупости совершали одни японцы. 

Незадолго до полуночи мы получили приказ, отменяющий операцию по захвату Мидуэя 
и предписывающий присоединиться к главным силам адмирала Ямамото. 

2 

Сражение у Мидуэя изменило обстановку в войне на Тихом океане в пользу 
Соединенных Штатов. Однако если соединение Нагумо было полностью уничтожено в 
бою у Мидуэя, это еще не означало крушения нашего флота, остававшегося 
достаточно мощным, чтобы на равных сражаться с американцами. С моей точки 
зрения, окончательное поражение японского флота произошло из-за целой серии 
стратегических и тактических ошибок, допущенных адмиралом Ямамото после Мидуэя 
в морских сражениях у Гуадалканала, где высадились американцы в начале августа