От восхода и до заката инструкторы нещадн. 
гоняли их. Занятия в классах, полеты и снова полеты. Учили их летать в строю.
 Ты же держишь ручк. 
управления, а не швабру! Мало просто пилотировать самолет,
 нужно самому стать частью самолета! Учитес. 
экономить топливо... стреляйте короткими очередями, не пытайтесь сжечь пушки.
 Им приходилось вдалбливат. 
все уроки, полученные в недавних боях.
 Мы старались научить их всем мелким хитростям и тайным приемам 
которыми владели сами 



Но у нас было слишком мало времени.
 Мы не могли следить за отдельными ошибками каждого летчика, чтоб. 
потом долгими часами тренировки отшлифовать до автоматизма правильные действия.
 Не проходило и дня 
чтобы пожарные машины и «скорая помощь» не выскакивали на взлетную полосу,
 истошно вопя сиренами. . 
мы вытаскивали из обломков самолета очередного пилота,
 который допустил ошибку на взлете или при посадке 


Однако не все из новобранцев были настолько плохи,
 что не могли справиться с учебным самолетом ил. 
истребителем. Многие были одарены ничуть не меньше,
 чем великие асы 1939 или 1940 года. Но их был. 
слишком мало, и в любом случае,
 мы не могли подготовить их по полному курсу и дать хоть какойто боево. 
опыт, прежде чем бросить в бой против лучших американских эскадрилий 



Менее чем через месяц после отступления с Гуадалканала меня вызвали на специальное офицерское совещание 

где было зачитано сообщение о новой катастрофе.
 Это сообщение осталось секретным до конца войны, . 
японский народ так и не был с ним ознакомлен. За закрытыми дверями нам сообщили,
 что большой японски. 
конвой — — 12 транспортов,
 8 эсминцев и несколько мелких судов — попытался доставить армейские части . 
Лаэ, мою бывшую авиабазу.
 По крайней мере 100 вражеских истребителей и бомбардировщиков атаковал. 
конвой в открытом море.
 В ходе серии непрерывных атак были потоплены все транспорты и не менее  
эсминцев. Эта новость была еще более страшной, чем поражение на Гуадалканале.
 Она означала, что тепер. 
противник полностью господствует в воздухе к северу от Лаэ,
 и мы никак не сумеем помешать воздушны. 
атакам против нашего судоходства, которые становятся все более смертоносными 



Через несколько дней авиаполк «Хайнань» получил приказ немедленно перебазироваться в Рабаул.
 Капитан  
ранга Накадзима спросил меня,
 согласен ли я последовать за ним на югозапад Тихого океана.
 Неужели о. 
сомневался, что я желаю чегото иного?
 Накадзима сказал мне, что, несмотря на потерю правого глаза, он вс. 
равно считает меня гораздо более хорошим пилотом, чем новички.
 Вечером штаб вывесил список летчиков 
которые отправлялись в Рабаул. Моя фамилия была среди них 


Однако мы не сумели договориться со старшим врачом авиабазы.
 Он пришел в бешенство, увидев меня . 
списке.
 Врач примчался в кабинет Накадзимы и весь свой гнев обрушил на несчастного капитана 2 ранга.
 «. 
чем вы думаете?! Вы хотите его угробить?! Да что с вами стряслось,
 если вы собираетесь бросить в бо. 

одноглазого летчика? У него же нет ни малейшего шанса! Это форменное преступление! Я не разрешаю Сака.
 
лететь в Рабаул!» Мы слышали, как он орал,
 даже находясь на другой стороне аэродрома 


Накадзима протестовал. Он утверждал, что я лучше всех новых летчиков,