ситуации в 1931-1934 гг. Немногочисленная промышленная буржуазия Испании, 
овладев рычагами власти, так и не смогла потеснить крупную земельную 
аристократию, с которой была связана множеством экономических и родственных 
связей. Подобно Временному правительству России, сохранившему в 
неприкосновенности не только старый госаппарат, но и, на всякий случай, 
Министерство по делам императорского двора, правые республиканцы в Испании не 
посягнули ни на собственность латифундистов, ни на права иностранных монополий. 
Признав после долгих обсуждений право Каталонии на автономию, они отказали в 
нем баскам и галисийцам. Тем самым решение национального вопроса затормозилось 
на полпути. 
Таким образом, экономический и политической кризис в Испании начала 30-х годов 
был порожден противоречиями, разрешенными в большинстве стран Европы еще в 
прошлом веке. Его основные черты и этапы развития имели сходство с 
предреволюционной ситуацией в России. Разница имелась лишь в том, что испанская 
буржуазия имела для его разрешения не восемь месяцев военного времени, а почти 
четыре года мирного периода. Тем не менее республика прошла через свои 
«июльские дни» с расстрелом демонстраций в рабочих кварталах, через свою 
«корниловщину» в виде неудачного военного путча генерала Санхурхо, подавленного 
в результате выступления масс. Возмущение снизу, то накапливаясь, то ослабляя, 
вылилось в 1934 году в астурийское вооруженное восстание. 
Испанский пролетариат в борьбе за социалистическую Революцию 
Слабость испанской Компартии к началу 30-х годов не оспаривалась ни западными, 
ни советскими историками, более того, она приводилась как главный аргумент 
невозможности социалистической революции в этой стране. При этом, правда, не 
следует забывать, что серия расколов, постигших большинство компартий на рубеже 
20-х и З0-х годов, явилась следствием директивных указаний Коминтерна по борьбе 
с различного рода уклонами и оппозициями. Испанская Компартия не составила 
исключения. Ее численность к указанному периоду времени значительно сократилась,
 а из старых авторитетных лидеров в руководстве оставалась только Д.Ибаррури. 
Свержение монархии оценивалось руководством Коминтерна уже постфактум. Что 
касается правительства СССР, то оно вплоть до конца 1933 года даже не имело 
дипломатических отношений с этой страной. Все это позволило Троцкому заявить, 
что 
«если руководство Коминтерна окажется неспособным предложить испанским рабочим 
ничего, кроме ложной политики аппаратной помощи и раскола, то действительная 
коммунистическая партия Испании сложится и закалится вне официальных рамок 
Коммунистического Интернационала»[6]. 
Развитие революционного самосознания испанского рабочего класса было в 
значительной степени обусловлено уникальностью традиций рабочего движения в 
этой стране. Здесь как нигде в Европе на пролетариат оказали сильное влияние 
идеи Бакунина. Анархо-синдикализм имел в Испании давние и глубокие корни. С 
1910 года анархо-синдикалисты руководили влиятельными профсоюзными 
организациями, объединившимися через год в «Национальную конфедерацию труда» 
(НКТ). НКТ по сути дела возглавила всеобщую забастовку 1917 года. Лидеры 
анархистов отнеслись положительно к Октябрьской революции в России, а некоторые 
из них (А.Нин) приехали в Советский Союз, вступили в ВКП(б) и долгое время 
работали в профсоюзных организациях. Немалым влиянием в Испании пользовалась та 
часть коммунистов, которая восприняла идей русской Левой оппозиции 23-27-го 
годов. В секретном отчете о троцкизме, составленном аппаратом Коминтерна в 
ноябре 1935 года, говорилось: 
«Троцкисты пользуются значительным влиянием в социалистическом союзе молодежи, 
насчитывающем якобы 50 тыс. членов. Троцкизм оказывает также значительное 
влияние на левых социалистов, близких к Кабальеро. В Каталонии 
рабоче-крестьянский блок, возникший в результате объединения троцкистов с 
группой Маурина, насчитывает 2500-3000 членов. (Речь идет о ПОУМ. - М. Г.). 
Здесь троцкисты опираются на профсоюзы»[7]. 
Героическим прологом революции 1936 года явилось астурийское восстание в 
октябре 1934 г. В тяжелых боях с правительственными войсками на севере страны 
приняли участие представители всех существовавших тогда организаций испанского 
пролетариата: анархисты, левые социалисты, поумовцы, члены ИКП. Восстание было 
жестоко поддавлено, но жертвы оказались не напрасны. «Уроки астурийского 
восстания вызвали переворот в сознании рабочего класса», они подвели его к 
мысли, «что единому буржуазному государству - его концентрированной военной 
силе, должно быть противопоставлено единство всех революционных сил»[8], - 
писалось в агитационных материалах ПОУМ. В ходе восстания впервые были созданы 
революционные комитеты - органы власти, формируемые представителями рабочих 
партий и профсоюзов. 
Победа левых сил на выборах 1936 года прошла под лозунгом «Астурийской 
октябрьской революции». Хотя сам предвыборный блок включал в себя широкий 
спектр левых и умеренных партий, а его программа носила во многом компромиссный 
характер, в Европе мало кто сомневался, что полевение и размежевание входящих в 
него сил не только возможно, но и неизбежно. 
Еще до победы на выборах Ларго Кабальеро провозглашал на предвыборном митинге: 
«Единственная страна, сумевшая уничтожить безработицу - это Россия. Россия 
смогла разрешить проблему безработицы, потому что развитие промышленности... 
совершается в интересах всей страны, а не отдельных капиталистов... Говоря о 
социализме, я разумею не отвлеченное понятие, - я говорю о марксистском 
социализме, я имею в виду социализм революционный. Рабочий класс никоим образом 
не отказывался от завоевания политической власти, такова его программа и он 
твердо решил каким бы то ни было способом добиться политической власти. Надо