«Альмиранте Сервера».
Ирун пылал. Его жители уходили частью на запад – в Биль-бао, частью на восток – 
через пограничную реку Бидассоа во Францию. Штыковые контратаки басков не 
помогали. В ходе их погибла половина защитников. 3 сентября полуразрушенный 
поселок был взят. Последними его покинули неутомимые анархисты, которые перед 
отступлением успели расстрелять часть политзаключенных в местной тюрьме.
Падение Ируна получило сильный международный отклик: север Республики лишился 
сухопутных связей с соседними государствами.
Взятием Ируна Беорлеги предрешил участь «летней столицы Испании» – 
Сан-Себастьяна. Защитники города пытались нейтрализовать неприятеля, публично 
расстреливая группы политзаключенных после каждого обстрела города. Однако это 
лишь ожесточило восставших, которые уже вели войну на уничтожение.
Город пал 13 сентября. Наварра и Старая Кастилия отпраздновали победу. Затем 
части Молы были остановлены басками на реке Деве, после чего эта линия фронта 
надолго стабилизировалась.
Из франкистских источников известно, что победы Молы стоили его Северной армии 
30-процентных потерь. Среди погибших мятежников значился полковник Беорлеги, 
убитый под Сан-Себастьяном.
Но основные бои шли в Новой Кастилии. Талаверу-де-ла-Рей-ну, перекрывавшую с 
запада вход в долину Тахо, республиканцы намеревались оборонять до последнего. 
При умелых действиях так оно и получилось бы. Талавера окружена холмами, 
облегчающими ее защиту. С севера и юга городок прикрывают горные хребты. Из 
Кастилии республиканцы успели подтянуть артиллерию и бронепоезда. Обороняло 
Талаверу до 10 000 дружинников, что почти равнялось численности всей 
Африканской армии.
Но если Ирун продержался 8 дней, то Талавера – всего два. Авиация повстанцев 
короткой бомбежкой и обстрелом вызвала замешательство дружинников, не бывавших 
ранее под бомбами. Три кавалерийские колонны Ягуэ, привыкшие действовать в 
предгорьях, тем временем обошли Талаверу с разных сторон и захватили аэродром и 
железнодорожную станцию, угрожая окружить дружинников. Воинственные вопли 
мавров окончательно подорвали дух защитников города.

4 сентября милиция оставила Талаверу, отступление очень напоминало бегство. 
Африканской армии досталось немало трофеев.
Важнее судьбы Талаверы было прочное соединение Африканской и Северной армий: 
отныне территории, контролируемые Молой и Франко, слились в единый массив, 
координация действий мятежных сил значительно улучшилась. Явственно 
обозначилась изоляция республиканского Севера.
Восставшие одержали новую крупную победу, которая существенно повлияла на весь 
ход войны.
Поражения сразу на нескольких фронтах подорвали положение кабинета Хираля. Он 
подвергся насмешкам и издевательствам как «правительство комедии и позора». 1-2 
сентября в Мадриде массовая молодежная демонстрация потребовала его смены. 4 
сентября – в день оставления Талаверы – Хираль вышел в отставку. Премьерство 
этого неплохого политика, к которому была столь несправедлива судьба, 
продолжалось 47 дней. Впрочем, его карьера не была закончена.
Подходящим преемником Хираля многим наблюдателям казался умеренный социалист, 
осведомленный и гибкий политик – Индалесио Прието. Он давно стремился стать 
премьером, но не находил опоры в массах, в частности в профцентрах. Взгляды 
Прието считались слишком умеренными и в рядах анархистов, коммунистов и 
большинства социалистов. Уступив давлению слева, президент назначил 
премьер-министром популярного, но не самого одаренного социалиста – 
руководителя ВСТ Ларго Кабальеро.
Простонародное происхождение, бытовая честность и простота, трудовые мозоли и 
пребывание в тюрьме создали Ларго авторитет в массах, которого так не хватало 
Прието. Несмотря на солидный возраст (67 лет), Ларго выглядел свежим и бодрым, 
а его рабочий день составлял не менее 11 часов.
«Испанский Ленин» в отличие от российского образовал коалиционный кабинет из 
шести социалистов, четырех республиканцев, двух коммунистов, каталонца и баска. 
Министром иностранных дел он назначил левого социалиста Альвареса дель Вайо, 
министром финансов – умеренного социалиста Хуана Негрина.

Старый соперник Ларго – Прието получил портфель министра флота и авиации, 
портфель военного министра премьер взял себе. Коммунисты стали министрами 
сельского хозяйства и народного просвещения. Впервые в истории Запада 
представители коммунистов вошли в правительство.
Ларго в отличие от Хираля помпезно обставил свой приход к власти. Около двух 
недель премьер-министр принимал поздравления всевозможных общественных 
организаций, в программной речи в кортесах он пообещал «с героической народной 
милицией закончить войну в два месяца» и объявил кабинет «правительством 
победы». Портреты Ларго с этим пышным девизом появились во многих общественных 
местах. Вскоре выяснилось, что истины в подобных словах не больше, чем в 
военных сводках Касареса Кироги.
Ларго, однако, принял ряд военных контрмер. Многие из них были назревшими. Был 
укомплектован штат военного министерства и генерального штаба. Начальником 
последнего стал генерал Кабрера. Вместо бывшего тыловика Рикельме на 
Центральный фронт был назначен воевавший ранее в Марокко генерал Асенсио 
Торрадо. Расправы над пленными офицерами были ограничены, а затем и вовсе 
прекращены. Пообещав «защитить Мадрид на Тахо», премьер успокоил тыловое 
население. Он санкционировал помощь отрезанному Северу, двинув в Атлантику