танков следовало пустить южнее первых двух узких ущелий, в генеральном 
направлении на Гран-Розой и Артене.



Б. Из опыта своих прежних танковых акций французы сделали вывод, что только при 
условии теснейшего взаимодействия с пехотой атака бронетехники может дать 
реальное преимущество, способствуя успеху сражения в целом. Соответственно 
танки были приданы каждой пехотной цепи, и только 3 отряда самых современных и 
самых быстроходных танков придерживались в качестве армейского резерва. Точно 
так же, согласно образу мышления французов, можно было предпринять успешную 
атаку без предварительного артобстрела, но не без текущей артиллерийской 
поддержки, которую мог обеспечить только ползущий огневой вал. Когда стена огня 
достигала своего предела дальности, нужно было сделать только одно — 
переместить батареи вперед. Но на перемещение большой массы артиллерии 
требовалось несколько часов, особенно в пору, когда орудия тащили лошади, а 
пока это происходило, атакующие силы — пехота и танки — должны были 
останавливаться и ждать именно тогда, когда они только разогнались. Это 
случалось, как правило, на открытой местности, где люди и машины оказывались на 
виду у обороняющихся и попадали под огонь противника, который все усиливался и 
приводил к большим жертвам. И в результате атакующие добивались внезапности 
только для того, чтобы затем растратить ее впустую. Имеются также свидетельства,
 что ползущий огневой вал применялся механически, поскольку он обошел некоторые 
легко распознаваемые центры сопротивления и опорные пункты, при размещении 
которых использовались сложности рельефа. Танки не могли с ними справиться, и в 
результате атакующая пехота подставлялась под огонь с флангов Подобные случаи 
повторялись всякий раз, когда танковую атаку привязывали к незащищенной пехоте 
и артиллерии на конной тяге.



Практика подчинения танков каждой линии пехоты сводила на нет также и любую 
попытку первого эшелона бронетехники развить успех быстро и энергично. Старшие 
офицеры танковых сил были сняты с места действия и низведены до роли 
«консультантов» при штабах, где на них была возложена неблагодарная задача. Во 
время сражения они становились непопулярны — очевидно, потому, что нарушали 
плавный ход оперативной мысли своими тактическими требованиями и техническими 
возражениями. Впоследствии они спрашивали себя, где же они допустили ошибку, и 
погружались в унылое занятие: принимались восстанавливать остатки своего 
некогда гордого воинства.



В. Резервы 10-й армии, имеющие самое непосредственное отношение к событиям 18 
июля, составляли:



4 пехотные дивизии, из которых 2 находились в тылу XX корпуса и 2 — в тылу XXX 
корпуса;



3 кавалерийские дивизии, из которых 2 (в Тельфонтене) располагались позади XX 
корпуса и 2 (в Вомуазе) — позади XXX корпуса;



3 батальона моторизованной пехоты в Мортфонтене в тылу XXX корпуса;



3 батальона моторизованной пехоты в Вивьере в тылу XXX корпуса;



3 танковых отряда между Флери и Пюизо в тылу XXX корпуса.



В соответствии с нормами времени французское командование полагало, что должно 
обеспечить отличное снабжение мобильных и быстроходных резервов. Это было 
правильно. И тем не менее, похоже, что организация и развертывание резервов 
вызывали определенные разногласия, как мы сейчас увидим.



Уже в 8.15 командующий армией распорядился подтянуть все дивизии кавалерийского 
корпуса. Войсковые соединения, как и следовало, отправились в путь, но по 
дорогам, забитым другими частями, они продвигались очень медленно, и в