Уже после Потсдамской конференции американский полковник сказал графу Шверин 
фон Крозигку, что, даже если бы русские оккупировали всю Германию, ему это было 
бы безразлично. Думаю, таково было мнение большинства американцев.

Если бы я принял условия Эйзенхауэра, о которых Кин-цель сообщил мне 6 мая, то 
тем самым передал все немецкие армии на Восточном фронте в руки русских. Но 
была еще одна причина, по которой я никак не мог их принять: войска не стали бы 
их соблюдать. Началось бы массовое паническое бегство на Запад.

Условия Эйзенхауэра были неприемлемыми, поэтому я был обязан попытаться убедить 
американского генерала в том, что не могу позволить немецким войскам и 
гражданскому населению восточных территорий попасть в руки русских и только 
жизненная необходимость заставляет меня просить о сепаратной капитуляции.

Выслушав Кинцеля, я пригласил к себе генерала Йодля и предложил отправиться в 
Реймс и оказать поддержку Кин-целю при выдвижении новых предложений о 
капитуляции. Шверин фон Крозигк и я пришли к выводу, что Йодль должен получить 
следующие инструкции:

«Попробуйте еще раз объяснить причины того, почему мы делаем это предложение о 
сепаратной капитуляции американцам. Если договориться с Эйзенхауэром не удастся,
 Фриде-бург должен предложить одновременную капитуляцию на всех фронтах, но 
выполненную в два этапа. На первом этапе будут прекращены все враждебные 
действия, но немецким войскам будет предоставлена свобода передвижения. На 
втором этапе передвижение будет прекращено. Постарайтесь как можно больше 
растянуть первый этап и отсрочить наступление второго, уговорите Эйзенхауэра, 
чтобы отдельным немецким солдатам было в любом случае разрешено сдаваться 
американцам. Чем значительнее будет ваш успех, тем больше немецких солдат и 
беженцев найдут спасение на Западе».

Я дал Йодлю письменные полномочия подписать акт об одновременной капитуляции на 
всех фронтах в соответствии с полученными инструкциями. Но я сказал, что он 
должен применить эти полномочия, только если выяснится, что договоренность о 
сепаратной капитуляции невозможна. Он также получил приказ не подписывать акт о 
капитуляции на всех фронтах, не проинформировав предварительно меня и не 
получив мое согласие телеграммой. Напутствованный таким образом, Йодль 6 мая 
отбыл в штаб Эйзенхауэра.

В ночь с 6 на 7 мая я получил следующее сообщение от Йодля из Реймса:

«Эйзенхауэр настаивает на немедленном подписании. В случае нашего отказа все 
фронты союзников будут закрыты для отдельных немецких солдат, желающих сдаться, 
и все переговоры прекратятся. Я не вижу альтернативы – подписание или хаос в 
стране. Прошу немедленно подтвердить по радио мои полномочия подписать акт о 
капитуляции. Тогда капитуляция вступит в силу. Противостояние будет прекращено^ 
9 мая ровно в полночь по немецкому летнему времени. Йодль».

Иными словами, военные действия следовало прекратить в полночь с 8 на 9 мая.

Позже мы узнали, что Эйзенхауэр снова наотрез отверг возможность сепаратной 
капитуляции и отказался рассматривать предложенную нами одновременную 
капитуляцию на всех фронтах, пролонгированную по времени. Он заявил, что 
прикажет своим людям стрелять в любые немецкие части, приближающиеся к позициям 
американцев, даже если они будут безоружными и демонстрировать намерение 
сдаться. (А ведь такие действия противоречат Женевской конвенции.) И лишь 
благодаря влиянию начальника штаба Эйзенхауэра генерала Беделла Смита нам 
удалось достичь некого подобия компромисса. Смит поддержал Йодля, утверждавшего,
 что, учитывая нарушенные линии связи, нам потребуется не меньше двух суток, 
чтобы передать приказы в войска. Эти двое суток нам были в конце концов даны. 
Однако Эйзенхауэр продолжал настаивать на немедленном подписании немецкой 
делегацией акта о капитуляции. Поэтому мне предстояло принять решение 
немедленно. Из текста сообщения Йодля я понял, что после подписания акта о 
всеобщей капитуляции 7 мая у нас останется в запасе еще 48 часов до полуночи 9 
мая, когда будет прекращено движение войск.

Я очень боялся, что этого периода будет недостаточно, чтобы спасти всех солдат 
и беженцев. Но с другой стороны, Иодлю все-таки удалось получить хотя бы 
какое-то время, что позволит довольно большому числу немцев найти спасение на 
Западе. Если бы я отказался принять условия Эйзенхауэра на том основании, что 
нам не хватит времени эвакуировать всех беженцев с востока, я бы лишился даже 
этого полученного нами небольшого преимущества. Следствием стали бы хаос и 
массовая бойня. Исходя из изложенного я размышлял недолго и уже в час ночи 
отправил Йодлю ответ, уполномочив его подписать акт о всеобщей капитуляции на 
условиях американцев. Упомянутый акт был подписан генералом Йодлем в Реймсе 7 
мая в 2.41.

8 мая, очевидно по требованию русских, процедура подписания была повторена в 
штабе маршала Жукова в районе Берлина Карлсхорст.

Свои подписи от имени трех частей вооруженных сил Германии поставили