взглядов, бросаемых на те или иные корабли потенциальных противников. (У него 
есть, значит, и у нас должны быть такие же или больше.) В некоторых флотах 
естественное желание обладать самыми большими и мощными надводными кораблями 
всех типов оказалось искушением, которому невозможно противостоять, поэтому там 
и размеры субмарин тоже были увеличены. Однако решение об увеличении размеров, 
когда речь идет о субмарине, является неверным. Ее боевая мощь не возрастает, 
как в случае с надводными кораблями, пропорционально размеру. Даже наоборот: 
многие характеристики, придающие субмарине ее собственную, неповторимую 
ценность как боевой единицы, начинают ухудшаться после достижения одного 
определенного размера. К примеру, увеличивается время, затрачиваемое на 
погружение с поверхности воды на безопасную глубину. Да и сам процесс 
погружения становится более сложной операцией: слишком большой угол погружения 
увеличивает риск, потому что увеличившаяся длина большой субмарины придает ей 
склонность «зарываться носом». В общем, техника погружения и всплытия 
становится более сложной, а объем работы механиков значительно увеличивается. 
Большую субмарину труднее удержать на перископной глубине, чем субмарину 
меньших размеров, поскольку она с большей вероятностью может неожиданно 
опуститься глубже носом или кормой и показаться на поверхности. Это особенно 
свойственно субмаринам, которые приходится вести на перископной глубине в 
ненастную погоду, при волнении – иными словами, в открытом море.

Кроме того, чем больше корабль, тем меньше его управляемость и маневренность. 
Как на поверхности, так и под водой его циркуляция становится больше, а значит, 
ему требуется больше времени для поворота на нужный угол. Большой корабль 
медлительнее и неповоротливее, чем маленький, при выполнении точных маневров – 
а это значительный недостаток, особенно когда речь идет о ночных операциях. Ну 
и наконец, большой корабль имеет больший силуэт, то есть его легче обнаружить.

С другой стороны, большой корабль может взять на борт больше оружия, припасов и 
топлива, а следовательно, увеличивается его дальность плавания, и условия жизни 
на борту такого корабля лучше. Возможно, в некоторых флотах эти соображения 
явились достаточным основанием для увеличения размеров их субмарин. В этой 
связи следует заметить, что даже при создании отличных условий жизни для 
команды физические возможности людей ограничены, и после двухмесячного похода 
команде все равно требуется продолжительный отпуск для отдыха и восстановления. 
Поэтому ценность увеличенной дальности плавания весьма сомнительна.

Из изложенного выше видно, что при выборе наилучшего типа субмарины можно 
руководствоваться самыми разными критериями. Наша задача заключалась в том, 
чтобы найти некий компромисс между противоречащими друг другу требованиями – 
технической эффективностью, удобством управления при всплытии и погружении, 
незаметностью, с одной стороны, и приемлемой дальностью плавания – с другой. В 
результате длительных обсуждений и выполнения многочисленных расчетов мы пришли 
к выводу, что необходимая нам золотая середина – это субмарина водоизмещением 
500 тонн. (Расчет выполнялся по формуле водоизмещения, согласованной всеми 
государствами, подписавшими Вашингтонский договор 1922 года. Сюда не включены 
запасы масла, топлива и воды. Нормальное водоизмещение такого корабля 
составляет около 700 тонн.)

При выборе среднего размера субмарины значительную роль сыграл простой, но 
очень важный факт: если несколько таких субмарин займут позицию в море, у них 
будет намного больше шансов обнаружить и атаковать противника, чем если только 
одна из этих позиций будет занята более крупной и мощной субмариной. Это 
простейшее правило далеко не всегда применяется, когда речь идет о надводных 
кораблях. Возможности субмарины в плане разведки в любом случае крайне 
ограничены, и увеличение размеров их не добавляет.

Вопрос приобретает особую важность, когда общий тоннаж субмарин ограничивается, 
например, договором, а значит, возникает проблема максимально эффективного его 
использования. В такой ситуации лучше построить четыре 500-тонные субмарины, 
чем одну 2000-тонную.

Летом 1935 года немецкий флот имел следующие субмарины, принятые в эксплуатацию 
или находящиеся в процессе постройки:

1. 12 подлодок типа II. Примерно 250 тонн (вашингтонское водоизмещение), 3 
носовых торпедных трубы, скорость на поверхности моря 12-13 узлов, дальность 
плавания 3100 миль. Очень простой и хороший корабль, но маленький.

2. 2 лодки типа I. 712 тонн, 4 носовых и 2 кормовых торпедных трубы, скорость 
на поверхности 17 узлов, дальность плавания 7900 миль. Не очень удачный тип: 
при быстром погружении может опасно зарываться носом в воду, поэтому требует 
очень квалифицированного управления.

3. 10 лодок типа VII. Примерно 500 тонн, 4 носовых и 1 кормовая торпедных трубы,
 скорость на поверхности 16 узлов, дальность плавания 6200 миль. Превосходные 
корабли!

В 1936 году мои взгляды на проблему дальнейшего строительства подводных лодок 
были следующими. Я считал, что больше не стоит строить субмарины типа II, такие,