уменьшилось. Но поисковый радиолокационный приемник имел довольно ограниченный 
диапазон, и если противник переходил на другие волны, прибор становился 
бесполезным. В конце августа 1942 года в бою с конвоем «ОN-122» подводные лодки,
 несмотря на сгущавшийся туман, неоднократно подвергались внезапным 
артиллерийским ударам эсминцев, не имея возможности заранее определить факт 
обнаружения лодок кораблями. Вот почему следовало оснастить подводные лодки 
собственными радиолокационными установками, которые позволяли бы обнаруживать 
противника даже тогда, когда он не вел радиолокационного поиска. Командование 
подводных сил предложило оборудовать лодки наряду с уже имевшимися 
радиолокационными приемниками еще и радиолокационными поисковыми станциями «Fu.
М.C.». Это давало командиру подводной лодки возможность, используя в 
зависимости от обстановки то одну, то другую радиолокационную станцию, 
своевременно выполнять различные маневры (погружение, уход от преследования, 
выход в атаку). Необходимость в новом поисковом радиолокаторе была очевидна: 
существовала опасность, что радиолокатор «Fu.М.В.» может оказаться непригодным. 
Роскилл пишет: «С введением станции „Fu.М.В.“ наступление в Бискайском заливе, 
начатое англичанами, казалось, с таким большим успехом, в октябре 1942 года 
было полностью приостановлено немцами. Английские самолеты, патрулировавшие 
Бискайский залив, имели радиолокаторы, которые работали на волне длиной 1,5 
метра и потому легко засекались нашими поисковыми радиолокаторами. Чтобы 
вернуть самолетам былую эффективность, англичанам следовало оснастить их 
новейшей, еще находившейся в стадии разработки аппаратурой дециметрового 
диапазона. Английское бомбардировочное командование, имевшее приоритет в 
оборудовании дециметровыми радиолокаторами самолетов, участвовавших в 
бомбардировках Германии, должно было теперь уступить это право самолетам 
„бискайской группы“, ибо „провал воздушного наступления против немецких 
подводных лодок в Бискайском заливе рассматривался в качестве неудачи, ведущей 
к серьезным последствиям“ (Roskill S.W., Vol. II, p 205) Как и во многих других 
случаях, английское командование решило этот спор между авиацией, 
осуществлявшей воздушное наступление на Германию, и авиацией, занимавшейся 
уничтожением германских подводных лодок, в пользу последней. Это объяснялось 
тем, что противник все еще смотрел на наши лодки как на главную опасность. 
Следующим нашим мероприятием была попытка „маскировать“ лодки с целью 
затруднить противнику их обнаружение в надводном положении. Для этого 
предполагалось продолжить некоторые уже давно начатые на флоте испытания. 
Главное командование ВМС обратилось во все специальные научно-исследовательские 
институты Германии с вопросом: какие еще имеются возможности для защиты 
подводных лодок от обнаружения ? Однако немецкие ученые не смогли указать 
никаких других путей, кроме предложенных самими моряками. 2. Ясно было одно: 
даже если бы и удалось оснастить подводные лодки надежным предупредительным 
средством — комбинированной радиолокационной станцией, предназначенной для 
наблюдения и выявления работы радиолокационной станции противника, — отдельные 
случаи внезапного нападения самолетов противника все равно продолжали бы иметь 
место. И всякий раз, когда это происходило, командиру приходилось делать 
исключительно трудный выбор. Если он решался уходить на спасительную глубину и 
начинал необходимый для этого маневр, когда самолет уже бросал бомбы, 
вероятность уничтожения лодки оказывалась весьма большой. Если же командир 
ввиду нехватки времени принимал решение отразить нападение самолета 
артиллерийским огнем, тогда между самолетом и лодкой завязывался бой, в котором 
зенитный расчет лодки, находящийся на верхней палубе, легко мог быть уничтожен 
огнем пулеметов самолета. И все же такой бой приходилось вести, особенно когда 
лодка не имела возможности погрузиться или когда у нее для этого не было 
времени. В силу таких причин требовалось прежде всего сделать зенитное 
вооружение лодки более мощным и надежным. Эта задача оказалась трудной, 
поскольку и пулеметы и автоматические пушки должны были оставаться на верхней 
палубе все время, даже при нахождении лодки под водой, а в последнем случае они 
подвергались бы порче под воздействием морской воды. Чтобы усилить зенитное 
вооружение лодки, необходимо было расширить мостик боевой рубки, добавив к нему 
еще одну платформу, на которой следовало расположить дополнительно 
20-миллиметровую спаренную зенитную установку „С-38“. Когда в начале сентября 
1942 года „U-256“ получила настолько серьезные повреждения, что восстанавливать 
ее боеспособность вряд ли было целесообразным, мы предложили использовать эту 
лодку в качестве своеобразного судна-ловушки для самолетов противника. Она 
предназначалась для борьбы с авиацией противника в Бискайском заливе, а также 
для сопровождения поврежденных и неспособных погружаться подводных лодок в этом 
районе. Мы предложили соответствующим образом переоборудовать „U-256“, усилить 
ее прочный корпус для защиты от бомб, увеличить зенитное вооружение и поставить 
на мостике дополнительные броневые плиты, защищающие расчеты пулеметов и орудий 
от артиллерийского огня противника. Преследуя главную цель — помочь лодкам 
быстро и действенно справиться со все возраставшей воздушной угрозой, 
командование подводных сил предложило использовать имевшиеся у флота самолеты 
дальней разведки („Журнал боевых действий штаба подводных сил“, 21 августа 1942 
года.) Это предложение оправдывалось тем, что самолеты Ju.88C-6 из состава 
авиагруппы „Атлантика“ ввиду их небольшого радиуса действия могли прикрывать 
лодки только на незначительном удалении от берега. Мы уже давно и с большим 
нетерпением ждали вступления в строй нового самолета Не-177. Он должен был 
иметь радиус действия порядка 2 200 километров и проникать в районы, где наши 
подводные лодки при наличии подобных самолетов, которые взяли бы на себя борьбу 
с воздушным охранением противника, могли атаковать его конвои. 
Главнокомандующий ВМС настойчиво добивался от главного командования ВВС