вскочил. 

- Почему не доложили об этом раньше? - вскричал он и в ярости так швырнул 
карандаши об стол, что их обломки шрапнелью разлетелись по залу. 

Все сконфуженно молчали, тогда как фюрер дал выход своему гневу, распекая 
высшее руководство всех родов войск. У меня же возникло неодолимое желание 
сделаться маленьким и незаметным. Не в силах преодолеть чувство страха, я 
мечтал оказаться за тридевять земель. Часто ли он устраивает подобные 
"головомойки" начальству в присутствии подчиненных? Гитлер вдруг угомонился и 
обратился к какому-то генералу с уточняющими расспросами. 

Какими дополнительными резервами мы располагаем в этом регионе? Смогут ли 
войска вовремя получить боеприпасы? Имеются ли поблизости крупные подразделения 
инженерных войск? 

И вот уже началась кропотливая работа по исправлению ситуации. Следовало 
собрать все имеющиеся резервы, точно определить первоочередные задачи, чтобы 
быстро подавить мятеж в Варшаве. В который раз одно и то же: напрягая последние 
силы, залатать очередную брешь. 

Во второй половине дня я встретил офицеров, с которыми познакомился в приемной 
фюрера, поинтересовался обстановкой. Новые известия отнюдь не радовали. 
Единственное приятное событие, словно легкий просвет меж тяжелых мрачных туч: 
прогуливаясь по дорожкам парка, я нос к носу столкнулся с летчицей Ханной Райч. 
Как выяснилось, она сопровождала кавалера фон Грайма, одного из высших 
руководителей люфтваффе, и пригласила меня в их домик. Засидевшись там до 
полуночи, я добирался ощупью до своего особнячка "для особых гостей". В 
просторной гостиной Ханна представила меня кавалеру фон Грайму. По его лицу с 
тонкими благородными чертами пролегали глубокие морщины, резко выделяющиеся на 
фоне белых, как снег, волос. Беседа без банальных предисловий сразу коснулась 
"горячей" темы: война и люфтваффе. Он объяснил причину своего вызова в ставку: 
фюрер хотел освободить рейхсмаршала Геринга от обязанностей главнокомандующего 
люфтваффе и назначить на этот пост фон Грайма. В настоящее время Геринг, 
используя свой авторитет, по-прежнему сохранял за собой ведущую роль, однако 
фон Грайм настаивал на своем единоначалии. В данный момент вопрос оставался 
открытым, так как Гитлер еще не принял решения. 

Согласен, люфтваффе почивает на лаврах, заслуженных в 1939-1940 годах, не 
задумываясь о будущем. Слова Геринга о том, что "наша авиация самая лучшая, 
самая быстрая и самая отважная в мире", неспособны сами по себе обеспечить 
победу в воздухе, с горечью отметил фон Грайм. 

Затем он подробно описал нынешнее плачевное состояние дел в авиации, чему я уже 
не удивился, но обратил внимание, что генерал еще не потерял надежду, уповая на 
новые реактивные истребители, которые вот-вот должны были поступить на 
вооружение. Возможно, с помощью этих самолетов мы отразим бесчисленные налеты 
вражеских бомбардировщиков и вернем себе превосходство в воздухе. Впрочем, по 
моим соображениям, при всем старании не удалось бы обеспечить пилотов 
достаточным количеством новых машин в сжатые сроки. Вспомнив, что разработка 
такого самолета началась еще в 1942 году, я подумал, что, возможно, идее 
германского реактивного истребителя в истории этой войны уготовано место в 
главе "Слишком поздно". 

МИССИЯ В ВЕНГРИИ 

Три дня спустя, после вечернего совещания, фюрер сделал мне знак остаться. Он 
также задержал фельдмаршала Кейтеля, генерала Йодля, Риббентропа и Гиммлера, 
который - случай исключительный - тоже в тот день присутствовал. Мы устроились 
в креслах вокруг небольшого стола, и Адольф Гитлер в нескольких словах изложил 
последние события на юго-восточном направлении. Фронт, который только сейчас 
удалось стабилизировать вдоль венгерской границы, надо удержать любой ценой, 
ибо в этом огромном выступе находился миллион немецких солдат, которые, в 
случае внезапного прорыва, неминуемо окажутся в плену. 

- Так вот, - продолжил фюрер, - мы получили конфиденциальные донесения, что 
регент-правитель Венгрии адмирал Хорти пытается установить контакты с врагом, 
желая договориться о сепаратном мире. Успех его замыслов означал бы гибель 
нашей армии. Хорти хочет найти согласие не только с западными державами, но 
также и с Россией, которой он предложил полную капитуляцию. 

Вы, штурмбаннфюрер СС Скорцени, подготовите военный захват будапештского замка 
на горе Бургберг. Начнете эту операцию, как только мы получим сведения, что 
регент намерен отказаться от своих обязательств, вытекающих из его 
союзнического договора с Германией. Похоже, что генеральный штаб подумывает о 
высадке парашютистов или, возможно, о приземлении нескольких самолетов на саму 
эту гору. На время вашей миссии вы поступаете в распоряжение нового 
командующего нашими войсками в Венгрии, генерала Н. Однако приготовления 
начнете сегодня же, поскольку штаб у Н. еще только формируется. Чтобы помочь 
вам преодолеть все трудности, какие могут встретиться, я дам вам письменный