Нас привели в ту же комнату, где я был представлен фюреру несколько недель 
назад. На этот раз все кресла перед камином были заняты, и я имел возможность 
познакомиться практически со всем руководством рейха. Слева от фюрера сидел 
Риббентроп, министр иностранных дел, справа - фельдмаршал Кейтель, за ним 
генерал Йодль. Мне указали на следующее кресло. Слева от Риббентропа сидел 
Гиммлер, за ним генерал Штудент и гросс-адмирал Дёниц. Между Дёницем и мной 
расположилась в кресле массивная фигура рейхсмаршала Германа Геринга. 

Генерал Штудент коротко представил меня, затем предоставил мне слово. Сначала я 
страшно волновался, взгляды этих восьми человек так меня сковывали, что я забыл 
даже о записях, приготовленных во время полета. Постепенно, однако, я обрел 
свою обычную уверенность. По возможности ясно и коротко я представил в деталях 
все этапы нашего расследования. Многочисленные убедительные свидетельства в 
пользу нашей версии, согласно которой дуче находится в Санта-Маддалене, 
произвели впечатление на аудиторию. А рассказ о пари, заключенном Варгером, 
вызвал улыбки на некоторых лицах, в частности Дёница и Геринга. 

Когда я закончил - беглый взгляд на часы подсказал мне, что я говорил больше 
получаса, - фюрер решительным жестом пожал мне руку: 

- Вы убедили меня, гаупштурмфюрер СС Скорцени. Вы, конечно же, правы, я отменяю 
мой прежний приказ о нападении на остров. Вы уже разработали план, позволяющий 
вызволить дуче из этой морской крепости? Если да, представьте нам его. 

С помощью схемы, набросанной от руки, я рассказал о нашем проекте решения 
задачи, выработанном несколько дней назад. Я объяснил, что кроме флотилии 
торпедных катеров, мне потребуется несколько тральщиков и кроме моих пятидесяти 
человек - около роты добровольцев из состава бригады СС, стоящей на Корсике. С 
другой стороны, чтобы прикрыть наш отход, я бы хотел иметь право использовать 
зенитные батареи наших сил на Корсике и Сардинии. Мой план атаки на восходе 
солнца, кажется, получил полное одобрение. По ходу доклада Гитлер, Геринг и 
Йодль задали мне множество вопросов. После меня слово взял фюрер: 

- Я одобряю ваш план, гаупштурмфюрер, и надеюсь, что при условии выполнения его 
с должной настойчивостью и без всяких колебаний он является вполне реальным. 
Гросс-адмирал Дёниц, отдайте необходимые распоряжения своим подразделениям. 
Требуемые части поступают на время проведения операции под командование 
гаупштурмфюрера СС Скорцени: необходимо любой ценой освободить моего друга 
Муссолини, и как можно быстрее, чтобы помешать передаче его союзным войскам. 
Однако, гаупштурмфюрер, когда вы будете готовы и я дам вам разрешение начать 
операцию, Италия, возможно, еще будет нашим союзником, по крайней мере 
официально. Если в этом случае ваш рейд закончится неудачей, я буду вынужден 
дезавуировать вас перед мировым общественным мнением. Я заявлю тогда, что, 
постоянно твердя о необходимости спасения дуче и о своем плане его освобождения,
 вы лично заставили потерять голову командиров некоторых подразделений, 
расквартированных в Италии, и, в любом случае, вы действовали по собственной 
инициативе. Чтобы помочь нам одержать победу, чтобы поддержать честь Германии, 
вы будете готовы принять, в случае неудачи, это тяжелое обвинение, даже не 
помышляя о защите. 

У меня даже не было времени подумать. В любом случае, когда честь моей родины 
поставлена на карту, я знаю, что покорно приму и молча вынесу весь позор 
подобного обвинения. Слишком взволнованный, я смог только склонить голову, не 
найдя слов для ответа. 

Довольный Гитлер отпустил меня, перед тем дружески пожав мне руку. 

- Вам удастся, Скорцени, - сказал он таким уверенным тоном, что его уверенность 
проникла в меня как электрический заряд. Я не раз слышал о почти гипнотической 
силе убеждения фюрера. Невозможны были больше никакие сомнения - мне удастся. 

На следующее утро мы отправились обратно в Рим. По прибытии я рассказал своему 
верному Радлю, что в случае провала операции я должен буду взять на себя всю 
ответственность за наше предприятие. Как истинного австрийца Радля все это не 
очень взволновало. 

- Ну что ж, - сказал он спокойно, - если так должно быть, то я попрошу, чтобы 
меня заключили с вами в одну камеру. Возможно, нас поместят в сумасшедший дом. 
Это будет прекрасная возможность испытать на себе комфорт камеры с мягкими 
стенами. 

И только случайность избавила нас от этой печальной перспективы. Увы, через 
несколько дней мы едва не начали штурм тюрьмы, в которой уже не было пленника. 

СНОВА С НУЛЯ 

Фрегаттен-капитан Шульц, командир эскадры торпедных катеров, которую 
предоставили в мое распоряжение, был настоящий сорвиголова. Он уже давно мечтал 
об операции подобного рода. Мы поминутно рассчитали все фазы нашего рейда, 
стараясь не упустить ни малейшей детали, предусмотреть все возможные