уже подготовленной к отправке в Ливию, ему к концу мая обещали перебросить еще 
15-ю танковую дивизию. До ее прибытия он должен был препятствовать тому, чтобы 
итальянцы отошли с достигнутых ими позиций у залива Сидра до Триполи. 11 
февраля он прибыл в Рим, где впервые встретился со своими итальянскими 
начальниками, с которыми у него позже было много острых разногласий, и в тот же 
день вылетел в штаб немецкого 10-го авиационного корпуса. Там Роммель 
настоятельно потребовал немедленных действий крупными силами против английской 
базы снабжения в Бенгази. На следующий день он прибыл в Триполи. В этом городе 
он встретился с итальянским генералом Гарибальди, который принял командование 
итальянскими войсками вместо уходившего в отставку маршала Грациани.
      Роммель увидел, что всюду царило подавленное настроение. На фронте было 
затишье, но люди целиком находились под тяжелым впечатлением сокрушительных 
поражений в предыдущие месяцы.
      Роммель решил вывести итальянцев из их летаргического состояния. Когда 14 
февраля в Триполи были выгружены первые части 5-й немецкой легкой дивизии, он 
немедленно бросил их на фронт, сам принял командование ими и передал им свой 
энтузиазм. Несколько удачно выполненных немецкими частями боевых задач убедили 
Роммеля в том, что он имеет дело с противником, ставшим очень осторожным. Во 
время беседы с Роммелем главнокомандующий итальянской сухопутной армией 
предостерегал его не начинать наступления на Аджедабию, куда англичане между 
тем отошли, раньше конца мая, когда должна будет прибыть 15-я танковая дивизия. 
Несмотря на это предостережение, Роммель решил уже в конце марта предпринять 
наступление с ограниченной целью, чтобы получить благоприятную позицию в 
юго-восточном углу залива Сидра.
      К этому времени боеспособность английской 8-й армии сильно уменьшилась. 
Имевшая большой боевой опыт 6-я австралийская дивизия была переброшена в Грецию 
и заменена еще не обстрелянной 9-й австралийской дивизией. 7-я танковая дивизия 
находилась в Египте, где она отдыхала и получала пополнение. Ее место заняла 
2-я танковая дивизия. Она также не была полностью готова к боям, ее танки – 
частично это были трофейные итальянские машины – имели большие технические 
недостатки.
      Вследствие отправки большого количества автотранспортных средств подвоза 
в Грецию предметы снабжения приходилось подвозить силами войскового транспорта. 
Это было очень тяжело, тем более, что базой снабжения служил Тобрук, от 
которого войска находились на расстоянии 500 км.  Дело в том, что с момента 
прибытия в Северную Африку 10-го авиационного корпуса в воздухе господствовали 
немцы. Поэтому от использования Бенгази, с прикрытия которого были сняты 
самолеты и зенитная артиллерия и направлены в Грецию, в качестве базы снабжения 
пришлось отказаться.
      Когда в конце марта в Северную Африку прибыла 5-я немецкая легкая дивизия,
 9-я австралийская дивизия без одного полка, оставленного в Тобруке, и главные 
силы 2-й английской бронетанковой дивизии занимали позиции восточнее Эль-Агейлы,
 в непосредственной близости от города. В начале марта английский 
главнокомандующий генерал Уэйвелл, несмотря на отправку части сил в Грецию, еще 
не считал положение угрожающим. Ему было известно, что две итальянские дивизии 
и одно немецкое соединение, численность которого он считал равной примерно 
одному усиленному танковому полку. прибыли в Триполи. Этих сил, по его мнению, 
хватило бы самое большее на то, чтобы оттеснить англичан до Аджедабии. На 
продвижение противника до Бенгази он не рассчитывал. Далее, он считал, что 
потребуется по меньшей мере два месяца для переброски двух немецких дивизий в 
Триполи, и что тогда возможности порта Триполи как базы снабжения будут 
полностью исчерпаны.
      Наступление в жаркое время года казалось ему в высшей степени невероятным.
 Поэтому до конца лета, по мнению Уэйвелла, наступления итало-немецких войск не 
будет, а, возможно, его удастся оттянуть еще дальше атаками на конвои 
противника в Средиземном море. В конце марта Уэйвелл на основании новых 
сведений, а также ввиду энергичных действий немецких войск оценивал положение 
как уже более серьезное, но надеялся на то, что численность немецких сил сильно 
преувеличивается и что он, хотя и с некоторым трудом, сможет продержаться в 
течение нескольких месяцев, а к тому времени положение в Греции улучшится или 
прибудут новые силы в Египет.
      Нельзя считать, что Уэйвелл был совсем неправ в своей оценке обстановки. 
Наступление с ограниченной целью, начатое Роммелем 31 марта против английских 
войск перед Аджедабией, только благодаря неожиданно удачной местной обстановке 
и смелого продвижения, на которое английский главнокомандующий не мог 
рассчитывать, вылилось в крупное наступление, запланированное Роммелем лишь на 
конец мая.
      Когда вечером 31 марта наступление привело к полному успеху, и воздушная 
разведка на следующее утро подтвердила отступление англичан на Аджедабию, 
Роммель, как он сам выразился, не мог больше устоять перед искушением 
использовать благоприятный случай и решил наступать на Аджедабию. Этот удар 
также был успешным, англичане отошли в направлении на Бенгази. Явное стремление 
англичан уклониться от всякого решающего боя навело Роммеля на смелую мысль 
захватить также всю Киренаику. Роммель не захотел считаться с выраженным в 
резкой форме мнением итальянского главнокомандующего, которому он подчинялся и 
который, ссылаясь на полученное им из Рима указание о ведении исключительно 
оборонительных действии, настаивал на немедленном прекращении наступления. Он 
теперь твердо решил преследовать отступающего противника по пятам.
      Прошло несколько тревожных дней. 4 апреля порт Бенгази уже был в руках 
немцев, но английская танковая дивизия находилась еще где-то в районе между