группы, продвигавшийся вдоль западного края возвышенности Аргонн, должен был 
еще отражать контратаки французов с фланга.
      В ходе преследования немецкие армии выполняли очень широкие задачи. 
Группа армии «Б» должна была отбросить противника, отступающего по обе стороны 
Парижа, через реку Луара на юг и частью сил продвигаться на полуостров Котантен 
и в Бретань до Бреста. В центре танковая группа Клейста наступала на Лион. 
Оттуда подвижные соединения должны были продвигаться вниз по долине реки Рона и,
 выйдя в район между рекой Изер и Женевским озером, повернуть на восток, чтобы 
облегчить итальянцам наступление через Альпы. Гудериан совместно с 12-й и 16-й 
армиями предпринял обходной маневр в восточном направлении с целью обойти с 
тыла и уничтожить французские армии, которые еще стояли у Рейна на линии Мажино.

      Выполняя эти задачи, немецкие армии к 17 июня достигли Луары в районе 
Труа и уже переправились через нее у Орлеана. Танки стояли под Дижоном и у 
французско-швейцарской границы в районе Понтарлье и Бельфора. Намечался широкий 
заход влево с расчетом создать угрозу с фланга и тыла французским силам, 
расположенным к востоку от линии швейцарская граница, Верден. Тем временем 1-я 
немецкая армия вклинилась в линию Мажино между Сент-Авольдом и Саарбрюккеном, а 
7-я армия форсировала Рейн в его верхнем течении и начала продвигаться в 
направлении на Кольмар. В этой обстановке французское правительство решило 17 
июня через посредство Испании просить Германию о перемирии.
      Этому решению предшествовала длительная ожесточенная борьба. Вейган уже с 
начала месяца был убежден, что другого выхода не будет и придется рано или 
поздно принять подобное решение, чтобы положить конец ставшей бесполезной войне 
и сохранить Францию от дальнейших разрушений и потерь. К катастрофе на фронте 
прибавились бедствия сотен тысяч людей, которые, пешком или используя все 
средства передвижения, бежали из районов боев, заполнили всю Южную Францию и 
еще больше увеличили хаос в тылу отступавших французских войск. Премьер-министр 
Рейно видел страдания своего народа. Но он находился, с одной стороны, под 
давлением военных советников и частично своего кабинета, а с другой стороны, 
ежедневно получал множество телеграмм от Черчилля, и потому его раздирали 
внутренние сомнения. Перед ним стоял самый главный политический вопрос: не 
должна ли Франция порвать свою связь с Англией и имеет ли она на это моральное 
право? Он обратился также к президенту Соединенных Штатов, чтобы получить от 
него помощь и одновременно найти аргументы против защитников перемирия. 
Рузвельт, несмотря на то, что и Черчилль включился в этот политический разговор 
и изложил президенту всю необходимость помочь Франции, не обещал ничего 
положительного. Он был связан в своих действиях конгрессом, а конгресс 
относился к интервенции отрицательно.
      15 июня вечером Вейган вновь потребовал перемирия. Весь следующий день 
прошел в бесполезных дебатах. Черчилль еще раз пытался помочь французскому 
премьер-министру, находившемуся в затруднительном положении, в его борьбе за 
продолжение войны. Он предлагал объединить Францию и Англию в одно общее 
государство со всеми вытекающими отсюда последствиями – общим правительством, 
общим гражданством и парламентом. Англия приняла бы на себя все материальные 
тяготы войны, которые возникнут у Франции в результате продолжения войны. Если 
французы не пойдут на это предложение и потребуют от англичан освободить их от 
обязательства не заключать сепаратного мира, то они должны будут передать 
Англии свой флот.
      Рейно сразу ухватился за спасительное средство объединения государств и 
доложил об этом совету министров. Но его предложение было почти единогласно 
отвергнуто. Французские министры не хотели ни объединения, ни передачи флота. 
Все они, за небольшим исключением, чувствовали себя обманутыми и преданными 
англичанами. Что скрывалось за этим неожиданным и ломающим все прежние 
национальные рамки предложением? Не хотят ли англичане таким путем закрепиться 
во французских колониях? Не будет ли Франция принесена в жертву проигранному 
делу? Во время горячих споров раздавались голоса: «Лучше стать нацистской 
провинцией, чем британским доминионом, – тогда, по крайней мере, можно будет 
знать, что тебя ожидает!» Вот как низко пал престиж Англии, как мало верили в 
ее будущее! И не только во Франции. В кругах американского конгресса положение 
Англии также рассматривали как безнадежное и поэтому всякую помощь считали 
бесполезной. Еще меньше французы были склонны обсуждать требование о передаче 
Англии французского флота. Как можно было бы заключить перемирие с Германией, 
если бы это требование было выполнено?
      Потерпевший фиаско Рейно, к тому же не желавший соглашаться с требованием 
о перемирии, подал в отставку. В ночь на 17 июня маршал Петен создал новое 
правительство, первое решение которого было направлено на заключение перемирия. 
Только один человек сразу же порвал с новым правительством – генерал де Голль. 
С 14 по 16 июня он находился в Лондоне, чтобы там по заданию еще правительства 
Рейно подготовить корабли, на которых предполагалось перебросить из Франции в 
Северную Африку крупные силы для продолжения войны. Во время этого визита он 
находился в постоянном контакте с Черчиллем и с радостью приветствовал 
предложение об объединении двух государств. Когда 17 июня в Бордо он понял, что 
не в состоянии бороться против царивших там настроений, а, быть может, даже 
опасаясь ареста, он тайно покинул свою родину на английском самолете. Уже в тот 
же вечер де Голль направил французскому народу свое первое послание, в котором 
призывал к продолжению войны и к вступлению в франко-английский союз.
      Когда 18 июня Гитлеру была передана просьба о перемирии, ему стало ясно, 
что нужно пойти навстречу французам. Еще 20 мая, чувствуя себя победителем, он 
заявил в узком кругу близких ему лиц, что мирный договор потребует только