Но сухопутная армия Франции имела недостатки в отношении организации, 
системы комплектования, боевой техники и морального духа войск, что существенно 
снижало ее действительную ценность.
      Вооружение французской армии отвечало современным требованиям по 
количеству, но не по качеству. Многие виды оружия остались еще от первой 
мировой войны. Артиллерия была оснащена главным образом 75-мм  пушкой довольно 
удачной конструкции. Однако германская сухопутная армия получила на вооружение 
105-мм  гаубицу, которая по дальнобойности и мощности снаряда значительно 
превосходила французскую систему. Напротив, французская тяжелая артиллерия и 
артиллерия большой мощности была очень многочисленной, и, несмотря на свои 
отчасти устаревшие образцы, она могла бы по огневой мощи оказаться сильнее 
соответствующей немецкой артиллерии.
      Свои танковые части, насчитывавшие сравнительно большое количество танков,
 французы, следуя опыту мировой войны, считали преимущественно средством 
сопровождения пехоты. Они очень нерешительно создавали крупные танковые 
формирования постоянного состава для ведения самостоятельных действий. 
Моторизованные дивизии обязаны своим возникновением скорее намерению иметь 
высокоподвижные резервы, чем соображению использовать их совместно с танковыми 
дивизиями для широких оперативных прорывов.
      Хотя население Франции было охвачено всеобщей воинской повинностью, 
однако контингента резервистов, из которых должны были формироваться в случае 
войны многочисленные резервные соединения, не проходили, по существу, 
основательной боевой подготовки. До середины двадцатых годов призыв на службу 
военнослужащих запаса вообще не производился. Позднее их стали временно 
призывать для прохождения сборов, однако последние были слишком короткими, а 
количество призываемых резервистов явно недостаточным. В результате резервные 
соединения имели весьма невысокую боеспособность; как показал 1940 г., они не 
могли успешно действовать даже в обороне. Как раз в той области, в какой 
Франция, казалось, имеет большое преимущество перед Германией, за пятнадцать 
лет не подготовившей никаких резервов, положение было отнюдь не таким 
благоприятным для французов, как это можно было предполагать. Дополнительным 
обучением более многочисленных контингентов Германия к 1939 г. заметно 
ликвидировала свое отставание. Затем зимой 1939/40 г. она не только догнала 
французов, но и превзошла их как по количеству, так и по качеству войск, 
подготовив хорошо обученные формирования.
      Но еще более серьезными, чем недостатки в организации и техническом 
оснащении французской армии, были трудности психологического порядка – наследие 
первой мировой войны. Франция потеряла почти 1,3 млн. убитыми и вторично не 
хотела идти на такие огромные жертвы. Поэтому в новой войне она решилась вести 
только оборонительные действия до тех пор, пока с помощью союзников не станет 
возможным поражение противника без тяжелых людских потерь. Эта основная идея 
французской военной политики, идея оборонительного ведения войны, нашла свое 
практическое воплощение в строительстве линии Мажино. Еще в начале двадцатых 
годов тогдашний военный министр Мажино предложил план постройки гигантской 
линии укреплений, которая, начинаясь от Рейна в районе Базеля, должна была 
прикрыть всю французскую границу с Германией до Люксембурга и сделать 
невозможным всякое нападение на Францию непосредственно с германской территории.
 Строительство укреплений началось лишь в 1929 г. и с затратой огромных средств 
было закончено в течение тридцатых годов. Линия Мажино имела для Франции 
чрезвычайно отрицательное значение в материальном и психологическом. отношениях.
 Вместо того чтобы использоваться для модернизации армии, огромные средства шли 
на строительство укреплений. Для укомплектования последних личным составом были 
созданы специальные крепостные части, организация и обучение которых 
проводились на чисто оборонительной основе. Эти войска стали лучшими частями 
французской армии, однако для ведения наступательных действий они не годились. 
Подобный оборонительный и даже пассивный взгляд глубоко укоренился в народе и 
армии. Людей успокаивала мысль, что теперь они защищены от всякого вторжения, и 
у них уже не было склонности использовать вооруженные силы для выполнения 
союзнических обязательств, вытекавших из традиционной политики Франции как 
великой державы.
      Наряду с этой сухопутной армией, обладавшей большой численностью, но не 
ориентированной на ведение наступательных действий, имелась устаревшая авиация. 
Франция, которая когда-то шла впереди других стран в развитии авиации и еще в 
1934 г. имела крупнейшие в Европе военно-воздушные силы, к 1939 г. по 
численности самолетного парка оказалась на четвертом месте после Германии, 
Англии и даже Италии. Уже в середине 1934 г. германская авиационная 
промышленность превзошла французскую; последняя, со своей стороны, к 1936 г. 
еще больше сократила производство. К началу войны Франция имела только 1500 
самолетов, то есть почти в два раза меньше. чем Германия, к тому же немецкие 
самолеты были более современными.
      Гибельное для Франции «народное правительство» Блюма в результате 
введения 40-часовой недели еще больше уменьшило и без того недостаточную 
мощность военной промышленности.
      В общем, Франция, которая еще в 1934 г. была сильнейшей страной 
европейского континента, теперь имела на суше лишь небольшое численное 
превосходство перед Германией, связанной войной на два фронта, а в воздухе 
значительно ей уступала.
      После первой мировой войны наиболее планомерно, хотя и в недостаточных 
для ведения войны с Германией масштабах, проводилось усиление французского 
флота на Средиземном море. Он насчитывал 8 линкоров, 2 линейных крейсера, 1