последней  крупной  операции  на  западе,  которую  потом  историки  назовут
наступлением в Арденнах. В течение последних месяцев  немецкое  командование
вынуждено было  довольствоваться  тем,  что  сдерживало  вражеские  армии  и
отбивало  их  натиск.  Поражения  следовали  одно  за  другим,   приходилось
беспрестанно отходить как на западе, так и на  востоке.  Да  и  союзническая
пропаганда считала Германию уже трупом,  погребение  которого  стало  просто
вопросом времени; слушая речи по англо-американскому  радио,  казалось,  что
союзники могли по своей воле выбирать день похорон.
   - Они не видят, что Германия бьется за Европу,  что  она  жертвует  собой
ради Европы, чтобы закрыть Азии путь на Запад, - горько восклицал Гитлер.
   По его мнению, ни английский народ, ни американский уже больше  не  хотят
этой войны. И, следовательно, если "немецкий труп" восстанет  и  нанесет  на
западе мощный удар, то союзники, под давлением общественного мнения в  своих
странах, разъяренного от того, что  его  вводили  в  заблуждение,  возможно,
окажутся готовы заключить перемирие с этим  "мертвецом",  который  чувствует
себя довольно сносно. И тоща мы сможем бросить все наши  дивизии,  все  наши
армии на восток и за несколько месяцев  покончить  с  этой  жуткой  угрозой,
которая нависла над Европой. Ведь Германия уже почти тысячу лет охраняла  ее
от азиатских орд и теперь снова исполнит эту священную миссию.
   Значит,  уже  несколько  недель  в  Генеральном  штабе  готовили  крупное
наступление.  Нужно  было  перехватить  инициативу,  которая  пока   всецело
принадлежала союзникам. Еще во время  перехода  англо-американских  войск  с
нормандских  пляжей  к  границам  рейха  Адольф  Гитлер   думал   о   мощном
контрнаступлении.  Но  критическое  положение  всех  наших  армий  тогда  не
позволяло осуществить этот замысел.
   И вот уже три недели союзники больше не наступали. С  одной  стороны,  их
коммуникации  невероятно  вытянулись,  а  с  другой  -  за   четыре   месяца
непрерывных боев износилась техника их моторизованных армий. Благодаря  этим
двум причинам наш Западный фронт, бывший одно время близким к  краху,  вновь
обрел устойчивость.
   По словам фюрера, союзники сумели осуществить высадку и выиграть битвы за
Францию и Бельгию в основном благодаря своему превосходству  в  воздухе.  Но
можно надеяться, что плохая  погода,  ожидающаяся  в  конце  года,  помешает
действиям англо-американской авиации. К тому же  Люфтваффе  может  выставить
две тысячи новых реактивных истребителей, которые удерживались в резерве для
этого наступления.
   К тому же блиц-наступление помешало бы формированию  сильной  французской
армии. На данный момент союзники располагают примерно 70 соединениями, а это
явно недостаточно для фронта длиной 700 километров.  Следовательно,  сильная
концентрация немецких войск должна  позволить  осуществить  прорыв  в  слабо
защищенном месте еще до того, как союзники сумеют укрепить свой фронт новыми
французскими дивизиями.
   - Выбор такого места, - продолжал фюрер, - мы  обсуждали  многие  недели.
Один за другим  изучили  пять  различных  планов:  наступление  "Голландия",
начинающееся  из  района  Венло  в  направлении  на  запад   к   Антверпену;
наступление с севера Люксембурга в направлении сначала  на  северо-запад,  а
затем  на  север,  поддержанное  вторым  ударом  из  района  к   северу   от
Экс-ля-Шапель; операцию двумя колоннами, одна  из  которых  выходила  бы  из
центра Люксембурга, а другая из Меца, и они бы  встречались  в  Лонгби;  еще
одна, также двумя колоннами, выходящими соответственно из  Меца  и  Баккары,
чтобы соединиться в Нанси, и, наконец, операция  "Эльзао"  двумя  ударами  -
один из Эпиналя, а другой из Монбельяра с соединением в районе Везула.
   - Подолгу взвешивая все "за" и "против" каждого плана, мы  отказались  от
трех последних.  Операция  "Голландия"  представляется  интересной,  но  она
содержит в себе большой риск. Наконец мы решили выработать план наступления,
начинающегося  на  севере  Люксембурга  и  поддержанного  вторым  ударом  из
Экс-ля-Шапель. Это, кстати, тот же самый район, где  нам  удалось  совершить
прорыв во время первой французской кампании в 1940 году.
   - А вам с частями, находящимися под вашим началом,  мы  ставим  в  рамках
этого наступления одну из самых важных задач. В качестве  передового  отряда
вы должны будете захватить один или несколько мостов на Мезе, между Льежем и
Намюром. Эту миссию осуществите с помощью хитрости: ваши люди будут одеты  в
американскую и английскую форму. Во  время  нескольких  диверсионных  рейдов
противник сумел с  помощью  этого  приема  нанести  нам  значительный  урон.
Например, несколько дней назад, во время взятия Экс-ля-Шапель в наши порядки
смог просочиться американский отряд, облаченный в немецкую форму. К тому  же
небольшие группы, переодетые таким образом,  смогут  подавать  во  вражеском
тылу ложные приказы, создавать помехи для связи и вообще  сеять  смятение  в
союзнических рядах. Приготовления должны быть завершены к  первому  декабря.
Подробности обсудите с генералом Йодлем.
   - Знаю, что этот срок ужасно мал, но  я  рассчитываю,  что  вы  совершите
невозможное. Разумеется, когда ваши солдаты пойдут в бой, вы и  сами  будете
на фронте. И однако, я запрещаю вам идти во вражеские порядки: мы  не  можем
позволить себе вас потерять.
   Несколько часов спустя меня принимал генерал  Йодль  и  с  помощью  карты
объяснял мне некоторые подробности операции. Наступление должно начаться  из
района между Экс-ля-Шапель и Люксембургом в направлении Антверпена  и  таким
образом отрезать 2-ю британскую армию и американские части,  ведущие  бои  в
районе Экса. В то же время. Верховное Командование  предусматривает  создать
одну линию прикрытия к югу (Люксембург - Намюр - Лувэн) и  другую  к  северу