для него смыслом жизни, основным предназначением. Вилигут связался с венскими 
оккультистами, опубликовал несколько статей, писал стихи и поэмы, пользуясь 
псевдонимом «ярл Видар». Для того чтобы оживить свое воображение, подхлестнуть 
родовую память, в которую он теперь уже и сам верил безоговорочно, принимая 
любые свои, подчас болезненные фантазии за подсказку со стороны мудрых предков, 
он стал принимать различные стимуляторы и наркотики, еще более обострившие 
течение его болезни. К началу 1930-х годов Карл Мария Вилигут просто перестал 
существовать как личность. Он вел себя так, как будто и впрямь был носителем 
древнего знания, его проводником, вратами, сквозь которые мудрость забытых 
веков входила в наш мир. Говорить всерьез об исследовании Вилигутом рун просто 
нет оснований: единственным подтверждением истинности произносимых им сентенций 
служили его же собственные утверждения о том, что они истинны.
Однако будь ты хоть трижды маг и жрец древних богов, а объявление 
недееспособным, не позволяющее самостоятельно даже платить по счетам, мешает 
жить чрезвычайно. Это и было одной из причин, почему через несколько лет, в 
начале 1932 года, Вилигут оставил семью, покинул Австрию и отправился в 
Германию, туда, где решение о его недееспособности не имело никакой силы. Там 
он практически сразу попал в поле зрения рунических мистиков «Общества Эдды» и 
руководства охранных отрядов НСДАП. Вокруг полубезумного мага образовался целый 
кружок почитателей, считавших его родовую память источником непревзойденной 
мудрости. Один из его почитателей и познакомил Вилигута с Генрихом Гиммлером. 
Знакомство вскоре переросло в настоящую дружбу, и австрийский мистик получил 
приглашение войти в состав созданного при гиммлеровской организации института, 
призванного изучать наследие предков – «Аненербе».
Должность при этом он занял высокую – стал главой отделения древней и ранней 
истории Главного управления по делам расы и переселения. Обязанности же его 
были просты – фиксировать все, что удастся извлечь из родовой памяти, уже 
ставшей благодаря стараниям «Общества Эдды» легендарной. Полученные в 
результате тексты – размышления об устройстве мира, стихи на мифологические 
сюжеты, молитвы на готском языке, рассказы о древней истории германской нации и 
т. д. – заботливо сохранялись для дальнейшего изучения и, возможно, 
использования.
Впрочем, власть и влиятельность Вилигута оказались недолговечными: в 1939 году 
до Генриха Гиммлера дошли не афишировавшиеся ранее сведения о психическом 
заболевании обладателя памяти предков, и он был вынужден срочно принять 
соответствующие меры. Вайстор был тотчас уволен из СС, отстранен от участия в 
любых проектах и изгнан из Вевельсбурга. Всякие отношения между ним и Гиммлером 
прекратились. Мелкие доносы о наркомании и алкоголизме вевельсбургского мага 
Генрих Гиммлер мог пропустить мимо ушей и, как говорится, замять, однако 
диагноз «шизофрения» – это было уже чересчур: как раз в конце 1930-х годов 
руководство НСДАП активизировало деятельность по проведению в жизнь «Закона о 
предотвращении рождения наследственно больного потомства».[35] Шизофрения 
стояла на одном из первых мест в списке заболеваний, носители которых подлежали 
стерилизации или изоляции. И вдруг такой конфуз – подобный диагноз у 
высокопоставленного эсэсовского функционера, имеющего непосредственное 
отношение к самым важным и тайным ритуалам ордена! Тут не могла помочь даже 
дружба с рейхсфюрером СС. Единственное, что он мог сделать для своего 
наставника, – скрыть истинную причину увольнения: официально Вилигут вышел в 
отставку по причине преклонного возраста и слабого здоровья.

Неоязыческие ритуалы, «восстановленные» национал-социалистами, были весьма 
зрелищным действом

Однако наследство в СС он оставил богатое: множество ритуалов – свадебные 
церемонии, церемонии имянаречения, разнообразные неоязыческие праздники, 
«реконструированные» на основании указаний, переданных Вилигуту являвшимися ему 
покойными предками, огромное число записей, статей и книг, стихов и молитв, 
рунические мантры, предназначенные для активизации родовой памяти. Несмотря на 
то что от услуг вевельсбургского мага охранные отряды отказались, наследство 
его использовалось вовсю. Сумасшедший или нет, больной или здоровый, но Карл 
Мария Вилигут сослужил СС большую службу.
В частности, среди его богатого наследства такая эмблема СС, как знаменитое 
кольцо с «мертвой головой». Многие, кстати, называют его личной разработкой 
наставника Гиммлера – уж больно многозначны и необычны украшающие его символы. 
Предназначенное сначала для награждения ветеранов СС, кольцо стало впоследствии 
отличительным знаком цвета орденского рыцарства. В принципе получить кольцо мог 
любой офицер Черного ордена, прослуживший в его составе три года и имеющий 
безупречное досье. Впрочем, если в досье появлялись черные пятна, кольца можно 
было и лишиться.[36] Зачем оно было нужно члену СС? Не считая того что это была 
награда за верность и доблесть, причем из самых почетных, у кольца было и еще 
одно, сугубо мистическое предназначение – служить проводником духовной энергии 
между центром силы СС – замком Вевельсбург и каждым «кольценосцем». Придавая 
этому предмету такое значение, Генрих Гиммлер любил вручать его лично, в 
качестве награды. По замыслу великого магистра, обладание кольцом связывало его 
владельца с Вевельсбургом на астральном уровне. Первоначально предполагалось, 
что обладатель кольца унесет его с собой и в могилу, однако в 1938 году Гиммлер 
объявил, что кольца всех погибших членов СС должны быть возвращены на хранение 
в замок как «символ незримого присутствия павших товарищей по оружию». В 
Вевельсбурге имелось особое помещение – усыпальница владельцев кольца, где и 
хранились эти почетные награды. Но хотя кольцо и не сопровождало его обладателя