считать нескольких десятков тысяч тонн яичного порошка и другого продовольствия,
 а также сурьмы, висмута и прочих дефицитных цветных металлов, доставленных в 
Германию морским путем. 
Я получил указание провести переговоры с министерством финансов и ликвидировать 
ощутимые бреши в бюджете вермахта путем списания крупных денежных сумм, 
выделенных на проведение этой авантюры. На память о «китайской политике» рейха 
у меня остался высший китайский орден, врученный мне во время визита в военное 
министерство китайского министра финансов Кунга. 
Гитлер потребовал «сжечь все мосты», включая отправку [106] на родину сына Чан 
Кайши, служившего офицером в Мюнхенском пехотном полку и квартировавшего у 
командующего 7 военным округом фон Рейхенау. Путь к сближению и 
военно-политическому сотрудничеству с Японией был расчищен. 
Осенью 1937 г. по поручению Бломберга я нанес визит вернувшемуся из Китая фон 
Секту и сообщил ему о закрытии немецкой миссии.{47} Он посетовал, что Бломберг 
не выражает особого желания встретиться с ним, и рассказал мне о положении в 
Китае и попытках главы правительства прекратить затянувшуюся гражданскую войну. 
Главным, на его взгляд, было то, что Чан Кайши проводил твердую 
антикоммунистическую политику — и этим обстоятельством рейху ни в коем случае 
нельзя было пренебрегать. Это была моя последняя встреча с фон Сектом — через 
полгода мы похоронили его на кладбище Инвалидов... 
«ДЕЛО БЛОМБЕРГА-ФРИЧА»
...Я и предположить не мог, что в этот момент фон Бломберг и сам находится на 
положении жениха,{48} и во что это в конечном итоге выльется. Тогда мне 
бросилось в глаза только то, что рейхсминистр дважды выезжал в Оберхоф в 
Тюрингском лесу в гражданской одежде и без адъютантов, оставляя мне короткую 
записку с номером телефона, по которому с ним можно было бы связаться в случае 
крайней необходимости. Майор фон дем Декен, 1-й адъютант рейхсминистра, только 
пожимал плечами и не мог сказать чего-либо [107] определенного. По слухам, 
Бломберг навещал на горном курорте какую-то молодую даму, сломавшую себе то ли 
лодыжку, то ли кисть во время катания на лыжах. У меня были определенные 
предположения на этот счет, но я оставил их при себе и не разговаривал на эту 
тему ни с кем — даже с женой. 
В середине декабря 1937 г. после тяжелой и продолжительной болезни скончался 
первый генерал-квартирмейстер немецкого генерального штаба сухопутных войск 
(1916–1918) Эрих Людендорф. Адольф Гитлер приказал организовать церемонию 
торжественных похорон в Мюнхене. Было запланировано, что фон Бломберг как 
представитель высшего военного руководства рейха произнесет надгробную речь от 
имени и по поручению фюрера. 
Еще осенью 1937 г. на торжественной церемонии в здании военного министерства 
Гитлер произвел Бломберга в фельдмаршалы и вручил ему маршальский жезл в 
присутствии высшего офицерского корпуса рейха.{49} Для поездки в Мюнхен я 
приказал подготовить спецпоезд фельдмаршала с недавно подаренным ему Гитлером 
салон-вагоном. Мы должны были подобрать маршала в Обердорфе и высадить его там 
же на обратном пути из Мюнхена. Никто из нас не мог предположить тогда, что эта 
поездка в новом салон-вагоне окажется для фельдмаршала первой и последней в его 
служебной карьере. 
Рождество 1937 г. Сибилла и Дорле (Доротея) Бломберг провели у нас — отец 
проводил праздники в Оберхофе. Теперь его намерения не вызывали сомнения — фон 
Бломберг надумал жениться. После возвращения он в доверительной форме сообщил 
мне, что собирается вступить в законный брак в январе 1938 г. Дама [108] его 
сердца — из простонародья, но сам он не считает это серьезным препятствием и 
принял окончательное решение. В свою очередь, он вдвойне рад тому, что 
состоялась помолвка Дорле и Карла-Хайнца. Со своей стороны он приложит все 
усилия, чтобы свадьба состоялась как можно быстрее, и положит молодоженам 
достойное ежемесячное содержание. Слава Богу, что в рейхе не считается зазорным 
взять в жены «дитя народа», а пересуды в так называемом «обществе» его вообще 
мало занимают. Он честно и открыто поговорил со старшими детьми и рад тому, что 
встретил понимание... 
Вот, собственно, и все, что узнала семья и мы сами: безвестное «дитя народа» и..
. множество вопросов в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Нужно ли 
говорить, что их мы оставили при себе... 
От адъютантов я узнал, что скромная церемония бракосочетания назначена на 
середину января (12 января 1938 г.) и состоится в зале военного министерства. 
Якобы Гитлер и Геринг будут выступать в роли свидетелей жениха, а от венчания 
молодожены отказались. Я не получил приглашения на эту церемонию и знаю только 
то, что на ней присутствовали 3 адъютанта военного министра — фон дем Декен, 
гауптман Рибель, капитан 3-го ранга барон фон Вангенхайм — и друг семейства, 
бывший флотский адъютант, фон Фридебург. Вечером Бломберг и его молодая жена 
выехали из Берлина в свадебное путешествие. Через некоторое время в прессе 
появились фотографии четы Бломберг на прогулке по лейпцигскому или дрезденскому 
зоопарку. Позирование супружеской пары на фоне клеток с обезьянами показалось 
многим, и мне в том числе, дурным тоном. 
Свадебное путешествие было прервано в связи с резким ухудшением состояния 
здоровья его престарелой матери Эммы фон Бломберг, урожденной фон [109] Чеппе, 
проживавшей в уединении (с дочерью Маргарет фон Бломберг, 1880–1940 гг.) в 
имении под Эберсвальде. Трудно сказать, как повлияли на старую госпожу 
скандальные слухи о женитьбе сына и знала ли она о них вообще. Фройляйн 
Маргарет фон Бломберг, которая часто навещала мою жену после смерти матери в 
конце января 1938 г., хранила по этому поводу молчание. Я выехал в Эберсвальде 
на похороны Эммы фон Бломберг 20 января 1938 г. На эберсвальдском кладбище у