принимаем участие. В Женеве продолжаются дебаты по поводу наших планов 
расширения рейхсвера. Возможно, мне придется выехать в Швейцарию в составе 
немецкой делегации под руководством генерал-лейтенанта фон Бломберга, министра 
правительственного кабинета Адольфа Гитлера. Мы оказались в двойственном 
положении: с одной стороны, я не возлагаю особых надежд на результаты 
переговорного процесса, с другой, мы вынуждены отражать атаки прессы по 
обвинению министерства в «бездействии и безразличии к судьбам армии». Все это 
чревато утратой доверия к военному руководству... 
...Могу представить себе, в каких смешанных чувствах встретишь ты сегодняшний 
праздник. Из Берлина все видится несколько иначе, и могу сказать тебе, как бы 
ни парадоксально это прозвучало, что все мы здесь воспринимаем «1 мая» как 
символ победы над «красным интернационалом»... 
Лиза Кейтель — матери 
Берлин, 18 мая 1933 г. 
Речь Гитлера в рейхстаге и обращение к участникам переговоров в Женеве вызвали 
бурю восторгов в обществе и поддержку со стороны абсолютного большинства 
парламентских фракций, включая социал-демократов. Гитлер — выдающийся оратор, а 
призыв ко всеобщему разоружению и отказ от войны как средства решения спорных 
вопросов продемонстрировали и его незаурядные качества публичного политика... 
...Вчера Вильгельм выступил с большой программной речью перед нацистами и 
оберфюрерами «Стального шлема»... [54] 
Лиза Кейтель — матери 
Хельмшероде, 5 июля 1933 г. 
Вильгельм вернулся вчера из Райхенхаля{32} помолодевшим и энергичным, как в 
юности. Он встретился с Гитлером и имел с ним продолжительную беседу... 
Лиза Кейтель — матери 
Бремен, 10 сентября 1935 г. 
О маневрах ты, наверное, уже слышала. Вильгельм вернулся и рассказывал много 
интересного о беседах с Гитлером и возникавших временами разногласиях. Ноша, 
взваленная им на себя, означает, увы, тяжкий и неблагодарный труд «вьючного 
животного».{33} [55] 

ЧАСТЬ 2. 
АРМИЯ ПЕРЕД ВОЙНОЙ
ГЛАВА 1. 
ВОСПОМИНАНИЯ ФЕЛЬДМАРШАЛА 1933–1938 ГГ.
«Я решил начать воспоминания с описания периода между 1933 и 1938 гг., потому 
что эти годы явились своего рода предысторией неожиданного взлета моей карьеры 
и многолетней совместной работы с Адольфом Гитлером. Кроме того, в связи с 
крушением рейха и обвинениями в совершении преступлений против человечности, 
пожалуй, именно эти 6 лет наиболее характерны и актуальны. Второй по значимости 
временной период — события 1919–1932 гг.; к ним я обращусь по завершении первой 
части воспоминаний.{34} [56] 
Эти записи — всего лишь беглый набросок основных событий моей жизни; не без 
хронологических несообразностей и погрешностей в стилистике и грамматике 
немецкого языка — времени на приведение рукописи в порядок не было. Необходимые 
пояснения и комментарии находятся у моего адвоката доктора Нельте». 
В. Кейтель, 8.9.46. 
НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Известие о назначении Гитлера рейхсканцлером Германии указом президента 
Гинденбурга от 30.1.1933 застало меня в Чехословакии. Я и моя супруга 
находились в санатории доктора Гура в Вестерхайме (южный склон Высоких Татр) 
под Попрадом (Татранска Полянка). 
В самом конце осени 1932 г. на охоте в Пригнице сбившаяся обмотка сильно 
натерла ногу — в результате началось воспаление вен на правой лодыжке, 
доставлявшее определенные неудобства, но первоначально не вызывавшее ни 
малейшего беспокойства с моей стороны. Я продолжал ходить на службу в 
министерство рейхсвера, ежедневно 35–40 минут пешком через Тиргартен. Я 
усаживался за свой рабочий стол начальника отдела Т-2, пристраивал повыше ногу, 
начавшую через какое-то время доставлять некоторые неудобства. Когда боли стали 
нестерпимыми, я отправился на поиски врача в здании министерства и вскоре нашел 
его в лице гауптмана медицинской службы Карла Ниссена. Он пришел в ужас, увидев 
мою ногу, и предписал постельный режим и абсолютный покой. На следующий день я 
доложил по инстанции о своем заболевании, но отказался от лазарета и решил 
лечиться на дому. Я целыми днями лежал в кровати — там же выслушивал и 
ежедневные доклады руководителей групп. [57] 
И без того длительный период выздоровления потребовал еще больше времени после 
декабрьского рецидива тромбоза. Доктор Ниссен посоветовал провести 
реабилитационный курс санаторного лечения и порекомендовал мне с супругой 
подходящий санаторий в Татрах. Эта поездка и дорогостоящее пребывание в 
лечебнице доктора Гура стали возможными благодаря материальному пособию на 
лечение в размере 200 марок, выданному мне по приказу начальника управления 
генерала Адамса. 
Оказалось, что супруга, выехавшая со мной для сопровождения, сама нуждается в 
лечении. Через 2,5 недели я вернулся в Берлин за деньгами, поскольку выделенных 
мне средств никак не хватало на шестинедельный курс лечения, предписанный ей 
доктором Гура. 
Обсуждение прихода к власти национал-социалистов с Гитлером во главе началось в 
Вестерхайме и продолжилось в министерстве после возвращения в Германию. На 
многочисленные вопросы сослуживцев я обычно отвечал, что нам не привыкать к