нескольких месяцев. Несомненно, что эти налеты во многом способствовали той
панике, которая возникла в Москве в октябре 1941 года. Тогда немецкая авиация
могла действительно решить исход войны, если бы наступление немецкой
сухопутной армии не застряло под Москвой сначала в болотах, а затем в снегах
русской зимы. В последующие годы войны в России роль немецкой авиации
постепенно снизилась, так что к концу войны она могла быть использована только
в качестве “пожарной команды” для борьбы на наиболее “горячих” участках
фронта. Боевые действия немецких летчиков хотя и были успешными, но авиация
уже не удовлетворяла потребностей сухопутной армии, которая ввиду своей
слабости нуждалась в двойной поддержке с воздуха, к тому же у русских
появилось большое количество легких самолетов. Хочется отметить некоторые
довольно важные моменты этой войны.
1. Первый сокрушительный удар по русской авиации способствовал тому, что она
смогла оправиться только к концу войны. Преимущество германской стратегии
становится убедительным, если учесть, что восточная часть Германии в течение
ряда лет оставалась нетронутой воздушными налетами противника.
2. Постоянные интенсивные налеты немецкой авиации [207] на Севастополь в
значительной степени способствовали его падению.
3. Снабжение по воздуху 6-й немецкой армии, окруженной под Сталинградом, и
других немецких войск, находившихся в “котлах”, вызвало большие потери в
немецкой авиации и особенно в ее учебных соединениях. Вместе с потерями над
Средиземным морем они сильно повредили делу подготовки новых кадров
летчиков и, следовательно, уменьшили возможность пополнять фронтовые
авиационные части опытными летчиками в требуемом количестве. С другой
стороны, были сильно ограничены и возможности снабжения войск сухопутной
армии по воздуху. Необходимость такого снабжения не вызывала никаких
сомнений. Но опыт показал, что в данном случае требовалась особая организация и
пригодные для выполнения этой задачи тяжелые транспортные самолеты{69}.
Война на Средиземном море, позволившая, хотя и в очень сжатой форме,
наблюдать усиление и спад воздушной войны, с новой силой вскрыла недостатки
действий немецкой авиации. Благодаря усиленной зенитной и противовоздушной
обороне союзников боеспособность соединений тяжелых самолетов над морем
очень скоро снизилась. Замена выбывших из строя самолетов и экипажей, так же
как и перебазирование новых авиачастей осуществлялись медленно. Однако
самолетов было бы достаточно для того, чтобы нанести удар по Мальте, что
удалось, однако, лишь в мае 1942 года. Их хватило и для того, чтобы нанести
большой ущерб конвоям противника. Экипажи эскадрилий, действовавших 
___________в
пустыне и временно усиленных авиационными подразделениями из Италии и
Греции, не только убедительно показали подвижность воздушных сил в
использовании их для решения тактических и оперативных задач, но и подали
пример героической поддержки своей армии в ее наступательных и
оборонительных боях в Африке и решающим образом способствовали быстрой
сдаче Тобрука (1942 год). Зенитные батареи, сведенные в более мощные и крупные
подразделения и весьма успешно отражавшие атаки английских танков в ущерб
противовоздушной обороне, стали [208] принимать все большее участие в наземном
бою, и главным образом в роли противотанковой артиллерии. Начиная с Эль-
Аламейна, все последующие бои представляли собой серьезную расплату за
игнорирование противовоздушной обороны. Однако в районе Бизерты и над
Мессинским проливом артиллеристы-зенитчики доказали своими 88-мм пушками с
повышенной начальной скоростью полета снаряда и 120-хм пушками свое
тактическое и техническое мастерство. Несомненным является тот факт, что ни
один энергично наступающий противник не может долго отбиваться от авиации
обороняющегося только за счет усилий зенитной артиллерии и что успех
противовоздушной обороны заключается прежде всего во взаимодействии
зенитной артиллерии с истребительной авиацией.
По мере приближения конца войны все реже появлялись в небе немецкие
самолеты. Союзники завоевали безграничное господство в воздухе со всеми
ужасными последствиями для немецкого населения и армии. Все технические и
тактические мероприятия, которые свидетельствовали об упорном стремлении “не
дать себя покорить”, носили печать штурмовщины и, конечно, не могли привести к
каким-либо ощутимым результатам. Маневренная война с ее многочисленными
возможностями ввиду отсутствия достаточно сильной бомбардировочной авиации
ближнего действия была обречена на провал. О переходе авиации снова к решению
задач оперативного характера в сложившейся обстановке думать больше не
приходилось. Никакой, даже самый гениальный полководец не смог бы этого
сделать, ибо немецкая авиация была уже уничтожена.
И все же мы, немцы, и особенно летчики, должны гордиться, читая, что пишет
летчик-истребитель Клостерман в своей книге о неслыханно упорных,
проходивших с переменным успехом воздушных боях последнего года войны и
усовершенствовании наших истребительных самолетов: “Ме-262 был... самолетом,
который вызвал сенсацию... и мог считаться королем истребителей. Он имел
феноменальную скорость (около 1000 км/час), исключительно мощное вооружение
и хорошую броневую защиту. Это был такой самолет, который мог бы произвести
революцию в воздушной войне... “Народный” истребитель “Хеншель” был также
очень хорошим самолетом...” и т. д. [209]
О снижении эффективности противовоздушной обороны Германии генерал-
лейтенант в отставке Нильсен, много лет занимавший пост начальника штаба
воздушного флота “Рейх”, рассказывает следующее: “Несмотря на постоянное
усиление зенитной артиллерии и истребительной авиации, а также на большие