Конечная цель операции состояла в ликвидации выступа и в выходе на линию
восточное Курска. Для наступления с других фронтов были сняты почти целиком
все резервы и значительно увеличен фронт соединений, оставшихся в обороне. В
результате удалось создать две группировки из пятнадцати танковых и двадцати
трех пехотных дивизий. Это наступление, которое первоначально планировалось
предпринять внезапно сразу же после окончания периода весенней распутицы и
которое было одобрено со стороны командиров, можно было бы считать
оправданным, если бы первоначальный замысел был осуществлен до конца. Но в
действительности, главным образом по техническим соображениям, поскольку
Гитлер упорно настаивал на применении 300 новых танков “Тигр” и “Пантера”,
наступление было отложено до июля. Таким образом, несмотря на все меры
предосторожности, момент внезапности обеспечить не удалось. Поэтому русские
успели весьма основательно укрепить этот участок фронта.
В результате наступление, начавшееся 5 июля, в оперативном отношении было
абсолютно неудачным, а в тактическом отношении дало лишь незначительные
успехи на севере и весьма значительные, но не решающие — на юге. Вдобавок к
этому русские сумели создать не только сильную оборону на участке наступления,
но и накопить восточнее и севернее Орла настолько крупные резервы, что уже на
шестой день немецкого наступления ударили во фланг и тыл северной ударной
группировке 9-й армии. Под угрозой окружения 9-я армия вынуждена была через
три дня боев прекратить наступление, отойти на исходные позиции и бросить
основную массу своих сил для отражения ударов русских войск восточнее и
севернее Орла.
Неудавшееся наступление, которое должно было “дать в руки немцев инициативу
на весну и лето”, окончилось тем, что инициатива теперь окончательно и при
тяжелых обстоятельствах перешла в руки противника, а имевшиеся [84] у немецкой
армии крупные резервы оказались если не израсходованными, то все же
значительно ослабленными.
Потребовалось почти три месяца, чтобы отвести немецкие войска южного и
центрального фронтов, потерпевшие большие неудачи и поражения, на новый
оборонительный рубеж по Днепру. Ни у кого не было сомнений, что краткая
передышка в начале октября сделана русскими только для того, чтобы пополнить
свои дивизии.
Немецкое командование должно было теперь решить, окажется ли армия
Восточного фронта способной вести активную оборону на достигнутых ею
рубежах, и если да, то имеются ли возможности создать лучшие условия для
проведения операций? В стратегические планы верховного командования, конечно,
не входила добровольная сдача территорий, как это имело место, например, на юге.

Оно опасалось, что Турция изменит свою нейтральную позицию, и хотело, чтобы
фронт проходил как можно дальше от жизненно важных для армии румынских
нефтяных районов. Наконец, после выхода Италии из лагеря стран оси оно не
намерено было давать аналогичный повод и своим союзникам из Юго-Восточной
Европы. Но какая польза была, в том, что, исходя из этих требований, немецким
войскам была поставлена такая задача, для решения которой у них не было сил, и
противник мог вынудить их к тому, что они не желали делать добровольно?
Никакой, кроме упадка морально-боевого духа собственных войск и значительного
ослабления всего военного аппарата.
Чтобы создать на фронте более сносную оперативную плотность, нужно было
эвакуировать из Крыма все равно ненужную там германо-румынскую армию и
отвести войска на линию Николаев — Киев, что сократило бы фронт на 200 км и
обеспечило бы армии те резервы, без которых она не могла успешно вести
оборону. Сокращение фронта лишило бы противника возможности провести
операцию по охвату выступающего на восток южного фланга немецких войск.
Гитлер пренебрег подобными соображениями и решил начать действия на старых
позициях.
Зима 1943/44 года окончилась тем, что фронт, растянутый от Финского залива до
Крыма, был прорван в четырех местах: на севере после прорыва по обе стороны от
Ленинграда линия фронта переместилась к старой границе [85] прибалтийских
государств; на стыке между группами армий “Север” и “Центр” прорыв в районе
Неволя привел к глубокому вклинению русских между двумя группами армий, в
результате которого русские оказались у Полоцка; на стыке групп армий “Центр” и
“Юг” возникла оперативная брешь, которая была пробита в конце октября в районе
севернее Киева и ликвидирована лишь в апреле 1944 года уже на 400 км дальше к
западу в районе Ковеля; группа армий “Юг” была отброшена до Карпат и своим
южным крылом удерживала только большой плацдарм в устье Дуная.
опирающийся на нижнее течение Днестра.
В распоряжении немецкого главного штаба вооруженных сил, несмотря на
серьезность обстановки на театрах военных действий в Африке, а затем в Италии и
на Балканах, вплоть до весны 1944 года имелся нетронутый резерв —
оккупационная армия во Франции. Правда, использование части этих сил
существенно не изменило бы положения на Востоке. где война буквально
пожирала войска, но оно могло настолько смягчить катастрофические последствия
поражений немецкой армии, что ни одно из русских наступлений не смогло бы
окончательно разбить армию Восточного фронта. Приближалась развязка.
Готовилось вторжение. Если стать на точку зрения тогдашнего верховного
командования, которое весной 1944 года еще не считало войну проигранной, то его
план — сначала отразить вторжение на западе, а затем, используя этот успех,
развязать себе руки в тылу и всеми силами обрушиться на русских —
представляется весьма логичным, ибо в этот период, как никогда, нужно было