ии к цели настолько
расстраивается, что электрическая цепь замыкается и снаряд взрывается.
Развитие безоткатных орудий в Германии также началось еще до войны. Они были
нужны для того, чтобы обеспечить артиллерией стрелков-парашютистов, и
назывались “легкими орудиями”. Впервые эти орудия были использованы во время
высадки немецких парашютных десантов на острове Крит и явились для англичан
большой неожиданностью.
Из тяжелой артиллерии в сухопутных войсках оправдали себя только 150-мм и 170-
мм пушки, а также 210-мм мортиры, в то время как сверхтяжелая артиллерия и
артиллерия большой мощности, как и в первую мировую войну, значительной роли
не играли. Последняя использовалась главным образом для береговой обороны, а
также на линиях долговременных укреплений. Учитывая то, что в
непосредственной близости от западных и восточных границ Германии
располагались сильно укрепленные форты противника, с которых тяжелые орудия
могли вести огонь далеко в глубь страны, в Германии был создан целый ряд новых
систем [310] тяжелой артиллерии. Кроме известных ранее калибров 210-мм, 240-мм,
280-мм, 350-мм и 420-мм, было разработано и построено несколько типов орудий
большой мощности.
Самоходная артиллерийская установка “Тор” была сконструирована и построена
фирмой “Рейнметалл”. Она имела гусеничный ход, весила 125 т и была вооружена
двумя орудиями разного калибра. Ее 540-мм орудие стреляло фугасными
снарядами весом 1250 кг, дальность стрельбы составляла 12 км; 600-мм орудие
стреляло бетонобойными снарядами весом 2,2 т на дистанцию 4,5 км. В походном
положении эти орудия двигались со скоростью 10 км/час и приводились в боевое
положение опусканием лафета на землю в течение 10 минут. Несколько таких
установок было. между прочим, использовано при наступлении на Брест летом
1941 года. Дальность стрел ьбы800-мм орудия фирмы Крупна равнялась
приблизительно 25 км. Оно могло быть приведено в боевую готовность в течение
нескольких дней и передвигалось по железнодорожным рельсам. Одно такое
орудие было установлено под Севастополем и обстреливало бронированные
колпаки старой крепости бронебойными и бетонобойными снарядами весом в
несколько тонн. И все же эти сверхтяжелые орудия имели больше
пропагандистское, чем военное значение.
Ни одно долговременное укрепление, на которое было затрачено большое
количество умственного труда, техники, материалов и рабочей силы, не оправдало
в прошедшей войне даже приблизительно тех надежд, которые возлагали на него
создатели. Даже такой мощный форт, как Эбен-Эмаэль, был легко взят группой
отважных саперов-парашютистов, взорвавших его бронеколпаки усиленными
подрывными зарядами. Линия Мажино с ее мощными укреплениями была
взломана в наиболее слабом месте танками генерала Гудериана, а позднее прорвана
в нескольких местах фронтальной атакой пехоты. Недостроенный и плохо
укрепленный “Атлантический вал” был разбит авиацией и корабельной
артиллерией союзников во время их вторжения в Европу и атакован в местах
прорыва воздушными десантами. Севастополь и Брест были вначале подвергнуты
усиленной артиллерийской обработке и только затем взяты пехотой. Немецким
войскам не удалось задержать противника и на линии Зигфрида, ибо [311]
организовать устойчивую оборону было невозможно, а постоянного гарнизона уже
не существовало. Опыт войны показал, что в современных условиях никакие
оборонительные сооружения не могут задержать наступающего противника.
Мощные бетонированные доты потеряли всякий смысл. Наилучшими
оборонительными укреплениями оказались небольшие укрытия для пехоты и
скорострельного оружия. Они успешно использовались полевыми войсками,
например, на линии Зигфрида и в Гейльсбергском треугольнике (Восточная
Пруссия). Оборудовав такие позиции, войска, проникнутые высоким боевым
духом, могут длительное время сдерживать натиск многократно превосходящих
сил противника.
Для этих целей, равно как и для защиты от атомного оружия, эти сооружения не
потеряют своего значения и в будущем.
Немецкое верховное командование воздержал ось от применения средств
химической войны. Из всех мероприятий, связанных с ее подготовкой,
проводились только защитные и предупредительные. С одной стороны, для того
чтобы защитить себя в случае возможного применения противником новых боевых
отравляющих веществ, нужно было их знать, а для того чтобы узнать их,
необходимо было вести научно-исследовательскую работу. С другой стороны,
подготовка была рассчитана на то, чтобы в случае развязывания противником
химической войны суметь ответить на нее энергичным химическим
контрнаступлением. На основе этих принципиальных соображений и была
разработана обширная программа исследовательских работ в области химии,
медицины и техники. Результаты этих исследований были положены в основу
организации, оснащения и боевой подготовки химических войск, подразделения
которых назывались “дымовыми”.
Если бы противник начал химическую войну, немецкие химические войска могли
бы ответить на это применением таких боевых отравляющих веществ, действие
которых до сих пор было еще никому не известно. Следует благодарить судьбу за
то, что в этой и без того чрезмерно жестокой войне не было пущено в ход
химическое оружие. Последствия его применения в воздушной войне против
гражданского населения были бы ужасными. И если наиболее [312] эффективные
боевые стравляющие вещества до сих пор не нашли себе применения в войне, то
это не дает нам никаких оснований для того, чтобы в нашей подготовке не уделять
должного внимания проблемам химической войны.
Немецкая авиация начала развиваться только после достижения Германией
военного суверенитета и была создана в течение каких-нибудь четырех лет почти
из ничего. Ее первые боевые соединения были оснащены реконструированными
гражданскими самолетами Ju-52 и Do-11. Первые немецкие истребители Н-51 и Аг-
65 были еще