уководителей национал-социалистской партии (гаулейтеров,
крейслетеров и т. д.) и начал “прочесывание”. В результате до рождества 1944 
года
ему удалось в несколько приемов высвободить 350 тыс. человек. Вооруженным
силам ничего не оставалось делать, как покрывать потери сухопутных войск,
переводя сюда сотни тысяч солдат из военно-морского флота и авиации. Тем не
менее количество людей, мобилизованных “согласно программе”, составило лишь
часть потерь, понесенных сухопутными войсками и войсками SS с июля 1944 года.
В соответствии с этим уменьшилась и численность войск на фронте.
К этому времени относится и начало формирования фольксштурма. Это
мероприятие было организовано руководством нацистской партии.
Фольксштурмовцы носили неуставную форму одежды и использовались для
выполнения задач по обороне родины. Это были узкотерриториальные
формирования. В ряды фольксштурма направлялись те мужчины, которые не
могли быть призваны в армию по возрасту или из-за непригодности к строевой
службе, а также подростки и специалисты, оставленные на производстве. В
вопросах формирования и использования фольксштурм не имел никакого
отношения к вооруженным силам. Отряды фольксштурма становились частями
сухопутной армии и. следовательно, подчинялись войсковым командирам только в
том случае, если они в ходе событий (например, в Восточной Пруссии) принимали
непосредственное участие в боевых действиях сухопутных войск.
Теоретически в последней фазе войны Германия располагала еще достаточным
количеством мужчин, способных носить оружие, так как несколько миллионов
специалистов оставалось на производстве. Этих людей вполне хватило бы на то,
чтобы в тот момент, когда еще можно было “перекатить тележку через гору”,
решающим образом усилить вооруженные силы. Но для того чтобы
обмундировать, обучить и вооружить такую массу людей, не имелось ни
возможности, ни времени. Исход войны был решен значительно раньше. [297]
Генерал-лейтенант в отставке, инженер
Эрих Шнейдер
Техника и развитие оружия в войне
С самого первого дня прошедшей войны, когда немецкие подвижные войска,
танковые и моторизованные дивизии, поддерживаемые мощной авиацией, перешли
в наступление, современная техника придала всей войне совершенно новое лицо.
Мотор в танке, мотор в самолете, радио и многие другие технические средства
сделали войну “молниеносной”.
Однако изменить принципиально формы и методы ведения боев и всей войны
удавалось лишь с большим трудом, потому что старое поколение командиров и
начальников все еще придерживалось своих прежних принципов и не
прислушивалось к голосу новой эпохи, эпохи технических переворотов, эпохи
неудержимого развития моторов. Поэтому сторонники моторизации и защитники
новых идей по оперативному использованию танков и других новейших боевых
средств оказались в Германии, начавшей строить свои вооруженные силы, исходя
из опыта первой мировой войны, в весьма затруднительном положении.
Через полтора десятка лет после войны, 17 октября 1933 года, в новом германском
полевом уставе “Вождение войск” были даны новые принципы управления
войсками и ведения боев. И если в этом уставе еще играли какую-то роль
ограничения Версальского договора, он все же вполне отражал мнения
официальных военных кругов. В нем предусматривалось, что сухопутные войска
будут состоять только из кавалерийских и пехотных частей, которые были сделаны
“подвижными” исключительно благодаря конской упряжке. Решающим родом
войск на поле боя должна была стать кавалерия. Те, кто так думал, находились 
еще,
по-видимому, в плену у конных атак и пик!
Моторизованные войска причислялись к пехоте. Танки должны были
использоваться только для поддержки [298] наступающей пехоты. В 1932 и 1933
годах состоялись первые учения с макетами танков. Однако главенствующей роли
танковых и моторизованных соединений в будущей войне немецкое верховное
командование еще не осознало. Против моторизации войск часто выставлялся тот
аргумент, что бензина и резины им не хватит. Между тем этот вопрос, несомненно,
был бы успешно решен германской химией, если бы заранее было принято четкое
решение о широкой моторизации немецкой армии. Тенденция придерживаться
старой организации решающим образом способствовала тому, что танковые и
моторизованные соединения, которых так страстно и убедительно требовал генерал
Гудериан, к началу второй мировой войны далеко еще не были полностью
сформированы и оснащены.
При создавшемся положении вещей главное внимание до 1935 года официально
должно было уделяться вооружению и оснащению пехотных дивизий,
переведенных на конный транспорт. А между тем все развитие пехоты,
инженерных войск, артиллерии и войск связи направлялось на подготовку к
маневренной войне.
Развитие оружия с 1935 года, после достижения Германией военного
суверенитета
Версальский договор запрещал немногочисленному рейхсверу иметь танки,
тяжелую артиллерию, самолеты, зенитную артиллерию и химические боевые
средства, поэтому и возможности для развития вооружения в Германии были
слишком ограниченными. Германии разрешалось только совершенствовать оружие
первой мировой войны и конструировать такие типы оружия, которые были на
вооружении еще в 1918 году. Разумеется, другие страны проводили серьезную
работу над усовершенствованием тех видов запрещенного для Германии оружия,
которые наиболее оправдали себя в первой мировой войне. Германия рисковала в
скором времени совершенно отстать от современного уровня военной техники.
Ввиду создавшейся обстановки в 1936 году, то есть через несколько лет после
Рапалльского договора, Германия договорилась с Россией о том, что совместно с
русскими, на русской территории, она будет работать над улучшением тех видов
оружия, которые [299] были запрещены в самой Германии. Там герм