а неверные оперативные решения Ставки, членом которой, между прочим, был 
маршал Василевский. Лишь небольшой части 2-й армии [301] удалось отступить по 
временному "коридору". Множество солдат заплатили за недальновидность Ставки 
собственной жизнью, 32 756 человек попали в плен. Командующий разделил судьбу 
своих солдат: в течение двух недель ему удавалось скрываться, но 12 июля его 
убежище было раскрыто и он попал в руки немецкого патруля (а не перешел на 
сторону врага добровольно, как утверждает советская сторона){782} 
С конца 60-х годов в СССР с растущим беспокойством наблюдают за небезуспешными 
попытками зарубежной публицистики сделать из Власова "национального героя", 
борца "за идею освобождения русского народа". В этой связи в советской печати 
появились упоминания об изданных на нескольких языках книгах В. 
Штрик-Штрикфельдта и С. Стеенберга о Власове, публикациях материалов "Архива 
Освободительного движения России" в Нью-Йорке{783}. Между тем в СССР власовским 
движением занимались явно недостаточно. И вот, в довершение всего, в этой и без 
того уже критической ситуации появился "Архипелаг ГУЛаг" А. Солженицына, этот 
"циничный антисоветский пасквиль", который моментально привлек внимание мировой 
общественности и был прочитан даже в социалистических странах. Одной из тем 
этой книги стало власовское движение. И хотя в тот момент Солженицын еще не 
знал подробно политической программы движения и относился к нему довольно 
скептически, он рассказал о нем ярко и проникновенно. 
...Я хотел страницами этими напомнить, что для мировой истории это явление 
довольно небывалое: чтобы несколько сот тысяч молодых людей в возрасте от 
двадцати до тридцати подняли оружие на свое Отечество в союзе со злейшим его 
врагом{784}. 
Теперь советской пропаганде приходилось бороться еще и с этим защитником 
Власова! В появившихся в 1973 году мемуарах маршала Василевского содержатся 
резкие нападки на Солженицына, обвинение его в "лживых и безответственных" 
заявлениях, в клевете на Советский Союз{785}. Развернул полемику против 
Солженицына и генерал-лейтенант П. А. Жилин, директор Института военной истории 
Министерства обороны СССР, член-корреспондент Академии Наук СССР, автор 
многочисленных работ по военной истории, в основном связанных с Отечественной 
войной 1812 года{786}. 21 января 1974 года Жилин напечатал в "Известиях" 
большую — на полосу — [302] статью "Как А. Солженицын воспел предательство 
власовцев", в которой попытался уничтожить писателя с позиций военной 
истории{787}. Здесь речь идет уже не только о Власове — задача Жилина шире: на 
ошибках и неточностях в описании Власова и власовцев доказать недостоверность 
всей книги Солженицына. Однако, чтобы убедить советскую общественность в 
моральной и профессиональной неполноценности Власова и поставить под сомнение 
существование организованного политического и военного сопротивления советской 
власти, ведущий советский историк прибегает к странным методам. Позволительно, 
например, спросить, на чем основано его утверждение, будто в зарубежной 
литературе выработана негативная оценка власовского движения? Ведь даже маршал 
Василевский ограничивается в этой связи лишь упоминанием о так называемой 
прогрессивной зарубежной литературе. На каком основании Жилин отказывает 
Власову в военных способностях? Ведь один тот факт, что Ставка всякий раз 
бросала его на особо угрожаемые участки фронта (под Киевом, под Москвой, в 
районе Волхова), свидетельствует о прямо противоположном, и даже маршал 
Мерецков косвенно отдает должное "профессиональным способностям" своего бывшего 
заместителя{788}. И наконец, по какому праву он называет Власова "заурядной 
марионеткой Гитлера и гитлеровцев, их верноподданным слугой"*, и уверяет, что, 
будучи агентом немецкой разведки, никакой освободительной борьбы Власов не вел, 
а занимался исключительно активным шпионажем и диверсиями против СССР? 
Разглагольствования Жилина о том, что за одно лишь описание Власова Солженицын 
заслуживает "презрения всех честных людей", не делают автору чести и вызывают 
сомнения в научной добросовестности директора Института военной истории 
Советских Вооруженных Сил. 
После провала попыток одолеть власовскую проблему литературными средствами в 
СССР снова вернулись к методам 1946 года. Слово вновь взяли представители 
юриспруденции. Через 27 лет после казни Власова и его товарищей советские 
юристы сочли необходимым впервые открыть общественности подлинные детали 
тайного процесса 1946 года, дабы показать "истинное лицо предателя". Кое-какой 
материал об этом процессе имелся в книге генерал-лейтенанта юстиции Н. Ф. 
Чистякова "На страже социалистической законности" (1968), выпущенной к 50-летию 
советской военной юриспруденции, которая почему-то не выдается иностранцам и с 
которой запрещено делать микрофильмы{789}. Подробный отчет о процессе 30 июля 
1946 года содержится в статье юриста А. В. Тишкова [303] "Предатель перед 
советским судом" в журнале "Советское государство и право", органе Института 
государства и права Академии Наук СССР (1973, № 2). В том же году появился 
предназначенный для "командиров и политработников, пропагандистов и агитаторов" 
Советской армии сборник статей "Неотвратимое возмездие". В статье полковника 
юстиции Е. Самойлова "От белой гвардии к фашизму" рассказывается о процессе 
генерала Краснова и казачьих генералов, а генерал-майор юстиции Ф. Титов, 
бывший начальник юридического отдела советской военной администрации и 
контрольной комиссии в Германии, в статье "Клятвопреступники" описывает процесс 
против генерала Власова и его офицеров. 
Эти запоздавшие доказательства преступного характера вла-совского движения 
должны были послужить противовесом оценке исторических заслуг Власова и 
Русского освободительного движения на Западе. "Бывшие власовские приспешники", 
ускользнувшие в 1945-46 годах от органов СМЕРШа, получили трибуну на Западе, в 
частности, они много печатались в ведущей американской русскоязычной газете