распространении идей Пражского манифеста предполагали твердо придерживаться 
принципа правды. "Маленькая правда лучше большой лжи", — пишет Спиридонов. И 
добавляет: 
Не нужно давать невыполнимые обещания. Идеи Освободительного движения настолько 
отражают интересы народов России, что не нуждаются в приукрашивании. Необходимо 
лишь их широкое распространение и точное объяснение. 
Так может говорить лишь тот, кто полностью уверен в своем деле. 
На практике пропагандисты РОА, имевшие офицерские звания и обладавшие в ряде 
случаев большей властью, чем немецкий персонал, становились попросту инстанцией 
для приема пожеланий и жалоб военнопленных{895}. Если пропагандисты, например, 
сообщали об отсутствии духовной жизни в лагерях военнопленных, КОНР старался 
увеличить распространение газет в лагерях, создавать возможность слушать 
радиопередачи и устраивать библиотеки. 10 января 1945 года газета "Воля народа" 
опубликовала настоятельную просьбу присылать для этой цели любые книги, журналы,
 учебники и альманахи на всех языках народов России{896}. Прежде чем приняться 
за работу, пропагандисты РОА всегда знакомились с состоянием лагеря, и жалобы 
военнопленных тут же находили отражение в отчетах, предназначенных для служб 
вермахта. Таким образом пропагандисты могли содействовать улучшению условий в 
лагерях. В общем и целом КОНР сыграл положительную роль в улучшении быта 
военнопленных. Это косвенно подтверждается также свидетельством из советского 
источника. Один офицер Красной армии, летом 1945 года в лагере Ландау 
добивавшийся от пленных добровольного возвращения в СССР, сказал, пытаясь 
завоевать доверие военнослужащих власовской армии: "Освободительный комитет 
принес большую пользу, так как он вырвал из немецкого плена тысячи солдат. В 
этом, конечно, его большая заслуга и за это мы ему благодарны"*{897}. 
Итак, за короткое время своего существования КОНР стал партнером, с которым 
Германия не могла не считаться. Немцы, привыкшие обращаться с миллионными 
массами русских, как им заблагорассудится, столкнулись с учреждением, которое 
ограничило их власть. У бесправных и беззащитных русских появился влиятельный 
[334] защитник, отстаивающий их жизненные интересы. Тем самым были созданы 
совершенно новые отношения. Правда, за пять месяцев своей деятельности КОНР не 
сумел охватить всех соотечественников, находившихся по эту сторону фронта, но 
он к этому стремился. Напомним также, что урегулирование условий жизни русских 
в Германии составляло лишь побочную задачу Освободительного движения, основной 
целью которого было изменение политических условий в России. Но даже если 
взглянуть на Русское освободительное движение только с гуманитарной точки 
зрения и посмотреть, каких успехов оно добилось в смысле облегчения судьбы 
миллионов восточных рабочих и военнопленных, его существование и тогда 
следовало бы считать оправданным в моральном и политическом отношении. [335] 
Послесловие
В сборнике статей Ильи Эренбурга "Война" есть статья "Нет тыла", датированная 4 
ноября 1941 года. Автор пишет: 
Это война — не гражданская война. Это отечественная война. Это война за Россию. 
Нет ни одного русского против нас. Нет ни одного русского, который стоял бы за 
немцев{898}. 
Это утверждение хорошо иллюстрирует методы советской пропаганды: ведь к моменту 
написания этой статьи в плен были взяты миллионы красноармейцев! Именно 
Эренбургу принадлежит заслуга выражения в яркой запоминающейся форме известной 
догмы о том, что советские солдаты верны "своей социалистической родине" и 
"своей партии", что "советский патриотизм" и "глубочайшая преданность 
Коммунистической партии" стали причиной "массового героизма" в годы войны. Не 
случайно совсем недавно директор Института военной истории Министерства обороны 
СССР генерал-лейтенант Жилин возносил безудержную хвалу статьям Эренбурга{899}. 

Впрочем, информацию о том, что миллионы советских солдат сдались в плен 
немецким оккупантам и в войне, известной в СССР под названием "Великая 
Отечественная", от одного до двух миллио-новЗ из них вступили в вооруженную 
борьбу с "социалистической родиной" на стороне врага, утаить было довольно 
трудно. Это явление настолько невероятно и не имеет прецедентов в военной 
истории, что первоначально его объясняли лишь физическими лишениями советских 
военнопленных в немецком плену. Но к тому моменту, когда казаки и русские 
получили возможность, наряду с представителями народов Средней Азии и 
Закавказья, вступать в организованные немцами добровольческие формирования, 
условия в [341] лагерях для военнопленных значительно улучшились, и им незачем 
было идти в Восточные войска, чтобы спастись от голода. Кроме того, немцы 
придавали большое значение строгому соблюдению принципа добровольности. Поэтому 
можно говорить о стихийном движении, вызванном если не активным сопротивлением 
сталинскому режиму, то по крайней мере полным равнодушием к коммунистической 
системе, что, по советской доктрине, было не менее тяжким преступлением. Люди 
меняли фронт по разным причинам, но главной и неизменной было разочарование в 
"советской социалистической системе", самой бесчеловечной из всех, 
существовавших в истории человечества{900}. 
Однако Русское освободительное движение родилось не в годы второй мировой войны 
и не генерал Власов стоял у его колыбели. Вооруженное сопротивление большевикам 
существовало с момента захвата ими власти в 1917 году{901}. Упомянем хотя бы 
крестьянские восстания, волнения рабочих, прежде всего в Петрограде, восстание 
матросов в Кронштадте, "оплоте" большевистской революции, восстания казачества, 
национальную борьбу на Кавказе и в Средней Азии. Все эти восстания были жестоко 
подавлены, но волю народа к сопротивлению сломить не удалось. Насильственная 
коллективизация, лишения, вызванные жестоко проводимой индустриализацией (в