антисемитизм Штрайхера: кровавые погромы в марте 1933 года, бойкот еврейских 
магазинов с 1 апреля того же года, увольнение с работы еврейских чиновников, 
врачей и юристов, первая ариизация еврейских предприятий, изгнание евреев из 
бассейнов, концертных залов и художественных выставок.
      В 1934 году этот террор спал. Решением еврейского вопроса занялись 
умеренные антисемиты. Нацистский юрист Ханс Франк даже заявил, что режим 
«принял решение о прекращении конфликтов с евреями». И у евреев появилась 
надежда на улучшение своего положения. «Фёлькишер беобахтер» 9 мая 1935 года 
сообщала, что почти 10 000 бежавших из страны евреев снова возвратились в 
Германию.
      Однако в том же 1935 году положение опять изменилось к худшему. На этот 
раз тон задал Геббельс. Свою речь 29 июня 1935 он сопровождал выкриками о том, 
что стране евреи не нужны, и пустился в полемику с буржуазными интеллектуалами. 
Их высказывания типа «еврей — тоже человек» он назвал глупыми и нелепыми. Шаг 
за шагом условия жизни евреев становились все хуже. На улице Курфюрстендамм в 
Берлине снова начались нападения на евреев и стычки. Их изгнали из вермахта. На 
стенах домов появились надписи: «Евреи нежелательны!», а в конце года были 
приняты нюрнбергские законы, поставившие евреев в положение парий и запретившие 
их общение с другими расами.
      Но, как ни странно, в следующем, 1936 году железная антисемитская хватка 
снова ослабла. Отвечавший за осуществление четырехлетнего плана Герман Геринг, 
принадлежавший к народной антисемитской группе, проявил нерешительность в деле 
полного изгнания евреев из экономики.
      Унтерштурмфюрер СС Леопольд фон Мильденштайн счел необходимым покончить с 
антисемитским калейдоскопом в партии, предложив решить раз и навсегда еврейский 
вопрос путем выселения из страны всех евреев. Такой выход из положения, по его 
мнению, был бы наиболее благоразумным и надежным. Сама эта идея, по сути, не 
нова, но она не была ранее осуществлена изза нежелания других государств 
принять у себя столь большое число людей. Руководство СД намеревалось направить 
503 000 немецких евреев в страну, которую даже сами сионистские лидеры считали 
«землей обетованной» для прежних и новых поколений евреев, — в Палестину.
      Палестинский план столкнулся, однако, с непредвиденной трудностью. Только 
небольшая часть немецких евреев была согласна эмигрировать в Палестину. В 1933 
году туда выехало 19 процентов, в 1934 году — 38 процентов (резкий скачок), в 
1935 году — 36 процентов, в 1936 году — 34 процента и в 1937 году — всего 16 
процентов. Несмотря на террор, притеснения и клеветнические выпады, основная 
масса немецких евреев придерживалась мнения, высказанного на страницах 
центральной газеты немецких граждан еврейского вероисповедания «Цайтунг»:
      
      Статистические данные
      Еврейское население страны
      (по состоянию на 1933 год) 503 000
      Эмигрировало с 1933 по 1945 год: 270 000 из них: в США 90 000 в Палестину 
50 000
      Убито и замучено
      (в том числе и эмигрировавших в страны, которые в ходе войны были 
оккупированы немцами) 170 000
      Умерли своей смертью 72 000
      Осталось в живых в 1945 году на территории Германии 23 000
      
      Примечание. Данные приведены в границах Германии по состоянию на 1933 год.

      
      
Эмиграция и депортация в 19321945 годах
      
      «Встретим с мужеством и достоинством на родной земле любые даже жестокие 
и бессердечные меры немцев, направленные против немецких евреев».
      Вместе с тем в Германии действовала небольшая группа сионистов, которая 
видела в приходе националсоциализма к власти не катастрофу, а исторический 
шанс, который позволит осуществить возврат к еврейскому государству и 
возрождению еврейского национального чувства. Почти триумфально прозвучало 
заявление в органе немецких сионистов «Юдише рундшау» сразу же после прихода 
Гитлера к власти: «Рухнуло одно из мировоззрений, но мы не будем оплакивать его,
 а думать о будущем».
      Поначалу коекому показалось, что 30 января 1933 года — поворотный пункт 
в еврейской истории — возврат «евреев к иудаизму». Такая мысль прозвучала, 
например, в статье молодого раввина Иоахима Принца «Мы — евреи», в которой Ханс 
Ламм, исследователь немецкого еврейства в третьем рейхе, усмотрел «своеобразное,
 почти апологетическое толкование феномена антисемитизма». Принц, в частности, 
писал, что от решения еврейского вопроса теперь не уйти, что эмансипация 
заставила евреев перейти к анонимности и отрицанию своего вероисповедания, что 
не принесло им никакой пользы, поскольку евреи, оставшись узнаваемыми, стали 
вызывать к себе недоверие и отчуждение. Так в чем же заключается выход из 
создавшейся трагедии? Выход только один — эмиграция в Палестину.
      «Нам теперь не удастся нигде спрятаться. Место ассимиляции должно занять 
открытое признание в принадлежности к еврейской нации и еврейской расе».
      Для еврейских националистов появился соблазн добиться с помощью и под 
давлением немецкого расизма победы сионистской идеологии, что было недостижимо 
в условиях Веймарской республики. Если сионисты и националсоциалисты ставят во