Он образовал штаб из 20 сотрудников, назвал его «службой по вопросам 
переселения и реэмиграции» и расположился в доме 142 по Курфюрстендамм. Не 
успели первые переселенцы прибыть в рейх, как у Гиммлера родилась идея 
переслать немцев из Восточной Европы в оккупированную Польшу.
      Призыв сотен тысяч рабочих в вооруженные силы и возросшие потребности 
военной промышленности побудили Гитлера и Геринга последовать совету Грайфельта.
 В конце сентября 1939 года рейх заключил с Советским Союзом и прибалтийскими 
государствами договоренность, по которой предусматривалось разрешение на 
переселение проживавших в Прибалтике немцев в рейх. Диктатор вызвал к себе 
обергруппенфюрера СС Вернера Лоренца, начальника центра по работе с 
фольксдойчами и назначил его руководителем всей переселенческой акции. Выбор 
этот был не случаен, так как уже в 1938 году центр канализировал все 
политикофинансовые связи с фольксдойчами за рубежом.
      Едва узнав о счастье, выпавшем на долю коллеги Лоренца, Гиммлер поспешил 
к фюреру, желая доказать, что гигантская задача решения «общенародной» политики 
не может быть поручена какомуто обергруппенфюреру СС, поскольку является 
миссией СС. Диктатор согласился с ним и поручил осуществлять общее руководство 
акцией самому Гиммлеру. 29 сентября шеф СС держал в руках секретный указ фюрера,
 которым решение проблемы «укрепления немецкого народного духа» возлагалось на 
него. Перед рейхсфюрером СС ставились три задачи:
      «Возврат на родину проживающих за рубежом и отвечающих нашим требованиям 
немцев; исключение пагубного на них влияния тех групп населения, которые 
представляют опасность для рейха и немецкого сообщества; образование новых 
районов проживания за счет закрепления на этих землях возвращающихся изза 
границы немцев».
      Таким образом, Гиммлер получал необходимые полномочия для решения проблем 
Востока так, как это казалось ему необходимым. В распоряжении говорилось: «В 
решении своих задач рейхсфюрер СС может опираться на поддержку властей и всех 
имеющихся учреждений рейха, земель и общин, а также поселенческих товариществ и 
объединений».
      Конечно, Гиммлер знал, что попадет на минное поле борьбы за власть 
националсоциалистских лидеров, новых коричневых империалистов, в которых 
поражение Польши разбудило неофеодальные инстинкты. Поэтому ему необходимо было 
бесшумно подбираться к рычагам власти, не привлекая ничьего внимания, пока его 
армия вторжения не займет свои исходные позиции.
      Он присвоил себе звание «рейхскомиссара по укреплению немецкого народного 
духа», но не стал создавать громоздкую организацию, превратив службу Грайфельта 
в своеобразный генеральный штаб по руководству своим наступлением на Восток. 
Вместе с тем Гиммлер распределил обязанности по нескольким организациям СС. 
Служба Грайфельта планировала возврат и поселение фольксдойчев, предоставляя им 
конфискованные у евреев и поляков землю и имущество. Центр Лоренца составлял 
списки возвращенцев и переселенцев.
      Главное управление СС по расовым вопросам и переселению проводило расовую 
проверку фольксдойчев. Главное управление имперской безопасности реквизировало 
имущество так называемых антигосударственных элементов, изгоняло поляков, 
организуя их «переселение» в центральные и восточные районы 
генералгубернаторства.
      Центр Лоренца провел соответствующую подготовительную работу, и 20 
октября стали прибывать первые корабли с переселенцами из Эстонии. Немцы из 
Прибалтики должны были поселиться в районе Данцига. Но соперник Гиммлера, не 
желавший усиления власти рейхсфюрера СС, гауляйтер Форстер, носивший к тому же 
форму группенфюрера СС, воспротивился этому.
      Гиммлер попытался назначить своими уполномоченными власть предержащих 
отдельных областей и районов, чтобы опереться на них в вопросах переселения. 
Однако гауляйтер Данцига и Западной Пруссии не пожелал получать указания от 
рейхскомиссара Гиммлера. Тогда Гиммлер назначил там своим уполномоченным 
высшего руководителя СС и полиции. Но Форстер и пальцем не пошевелил, чтобы 
помочь тому в решении возникавших проблем. Когда же сотрудники рейхскомиссара 
стали с помощью полиции безопасности резервировать целые кварталы в городах 
Западной Пруссии для переселенцев, гауляйтер вызвал к себе соответствующего 
представителя и стал угрожать ему арестом, если он не отдаст своим людям 
распоряжение прекратить эту работу. Мелкий князек вел себя столь решительно, 
что сумел даже направить корабли с переселенцами в Штеттин. Лишь после 
нескольких телефонных звонков Гиммлера Форстер разрешил разместить часть 
переселенцев у себя, и то временно.
      Обструкция Форстера и ряд других организационных трудностей заставили 
Гиммлера отложить переселение немцев из Прибалтики на следующий год. Судьба 
переселенцев была столь плачевна, что идеолог нацизма Альфред Розенберг, сам 
выходец из Прибалтики, написал Гиммлеру письмо, в котором говорилось: «Характер 
и манера обращения со многими прибалтами напоминают мне времена большевизма… 
Ваше ведомство сделало из них разочарованных, озлобленных и потерявших всякую 
надежду людей».
      Находились и другие критики, а целый ряд бонз стали даже саботировать 
акцию освоения новых земель.
      Гауляйтер Восточной Пруссии Кох не допускал поселения фольксдойчев на 
польских землях, отошедших к нему. Когда сотрудник Грайфельта профессор Конрад 
МайерХетлинг приступил там к землемерным работам, Кох пригрозил выбросить его 
из Восточной Пруссии. Находились и противники, прибегавшие к более хитроумным и 
каверзным методам. Не успел Гиммлер образовать центральное земельное управление,
 которое должно было, по его задумке, заниматься конфискацией и регистрацией