находившемуся в эмиграции X. Кальво Сотело, министру экономики Примо де Ривера. 
Весьма примечально, что в рядах этой организации был Э. Аунас, признанный 
основатель корпоративной системы периода диктатуры. «Испанское обновление», 
будучи элитарной организацией, не ставившей перед собой цели завоевания на свою 
сторону масс, была одной из первых, кто установил тесный контакт с реакционными 
группировками в армии, тем более что армия оказалась той силой в лагере реакции,
 которая первой вступила на путь внепарламентской борьбы с республикой.
К моменту установления республики испанская армия по технической оснащенности 
была одной из самых отсталых в Европе. Выступая в кортесах 30 июля 1931 г., 
военный министр временного правительства Асанья разъяснил суть военной реформы 
и объявил, что армия должна быть модернизирована, а ее офицерский состав 
сокращен. Это дало бы немалую экономию и свело бы к нулю преторианский характер 
армии, который начал складываться еще в эпоху наполеоновских войн. В 
континентальной Испании согласно реформе должны были остаться 7600 офицеров (на 
105 тыс. солдат), в марокканских войсках — 1700. офицеров (на 42 тыс. 
легионеров). Число генерал-майоров было сокращено до 20, бригадных генералов — 
до 64, а чин генерал-лейтенанта упразднен 13. Асанье не удалось полностью 
осуществить задуманное. Он успел только частично сократить офицерский корпус. 
Умелая агитация среди почитающих себя ущемленными офицеров и давняя 
преторианская традиция способствовали быстрому созреванию антиреспубликанского 
заговора, во главе которого вста-
___________________
13 Cм.: Hills G. Franco. The Man and his Nation. New York, 1967, p. 170, 192.
293
 

ли представители высшей военщины: Баррера и Кавальканти — в Мадриде, Санхурхо — 
в Севилье, Понте — в Вальядолиде, Гонсалес Карраско — в Гренаде, Варела — в 
Кадисе 14. Душой заговора был Санхурхо. Мятеж начался рано утром 10 августа 
1932 г. в Мадриде и Севилье. В Мадриде мятежники были рассеяны несколькими 
залпами штурмовой гвардии, и уже в 7 часов утра в столице было спокойно. Лишь в 
Севилье, где весь гарнизон перешел на сторону Санхурхо, мятежникам удалось 
продержаться два дня. Санхурхо надеялся найти спасение в Португалии, но был 
арестован между Кадисом и Уэльвой.
Руководители мятежа, полагаясь только на армию, не имели конструктивной 
программы. Не заботясь о каком-либо идеологическом прикрытии заговора, Санхурхо 
в манифесте к жителям Севильи ограничился обещанием «покончить с тревогой, 
которая за один год принесла такой огромный моральный и материальный ущерб 
стране» 15.
Неудача верхушечного пронунсиаменто заставила те реакционные силы, которые 
стояли за внепарламентские методы борьбы с революционным и демократическим 
движением, обратить внимание на необходимость поиска идеологического прикрытия 
и путей обеспечения поддержки более или менее значительных слоев населения.
Приход Гитлера к власти пробудил интерес испанских правых к сущности и целям 
фашизма. Особое впечатление производило на них подавление германского рабочего 
движения и разрушение структуры буржуазно-парламентского строя. О пристальном 
внимании правых к опыту германского и итальянского фашизма свидетельствуют 
публичные выступления, статьи и книги Р. Маэсту, Э. Аунаса, X. Кальво Сотело, А.
 Гойкоэчеа и др.16 Весной 1933 г. за организацию фашистской партии взялся Хосе 
Антонио Примо де Ривера, старший сын покойного диктатора. Свою политическую 
карьеру он начал в мае 1930 г. на посту вице-секретаря Национального союза 
монархистов. В этой организации было немало соратников и единомышленников его 
отца, да и сам он в политическом манифесте, с которым выступил как «независимый 
кандидат» на частичных выборах в октябре 1931 г., объявил: «У меня только одна 
цель, во имя которой я хочу быть в Учредительных кортесах: защищать священную 
память моего отца» 17. Примо де Ривера очень скоро разочаровался в идеалах и 
образе действия своей организации, результатом был конфликт и последующий 
разрыв.
Переговоры о создании и финансировании фашистской партии X. А. Примо де Ривера 
вел с последователями своего отца, дея-
___________________
14 «El Socialista», 11, 16.VIII 1932.
15 Цит. по: AlvarezPagaE. Op. cit., p. 30.
16 См.: RobinsonR. The Origins of Franco's Spain. The Right, the Republic and 
Revolution, 1931—1936. London, 1970, p. 222, 366—367.
17 Цит. по: AlvarezPagaE. Op. cit., p. 30.
294
 

телями испанского финансового мира, с приверженцами крайних направлений 
националистической идеологии и откровенными почитателями Гитлера и Муссолини. 
Однако у представителей испанского делового мира, интересовавшихся фашистским 
движением, которое, впрочем, они предпочитали именовать «националистическим», 
личность самого Примо де Ривера вызывала мало энтузиазма 18. Они полагали, что 
фашистский лидер должен быть «человеком из народа», каким пропаганда правых 
представляла Муссолини, или «бывшим фронтовиком», как Гитлер. Хосе Антонио 
Примо де Ривера — маркиз, выходец из традиционной офицерской семьи, журналист и 
юрист (он был членом коллегии адвокатов Мадрида), человек «чересчур 
интеллектуальных занятий», по их мнению, явно не годился в лидеры, хотя ни у 
кого не вызывало сомнения, что сын бывшего диктатора был яростным врагом