всякого рода, статистика, "научные" и "методологические" исследования, 
проводившиеся в других управлениях. Именно там статистические данные и списки, 
подготовленные в других местах, превращались в людей, за которыми надо было 
охотиться, как за дичью, вешать, мучить, превращать в рабов или уничтожать. И 
стоит ли удивляться, что это трехсложное слово утонуло в крови, криках и слезах 
в большей степени, чем любое другое в истории людей? 

В период наиболее интенсивной деятельности, то есть весной 1944 года, внешние 
службы гестапо насчитывали 25 главных постов, 65 постов, а также "точки" в 300 
главных постах и 850 комиссариатах приграничной полиции. На процессе в 
Нюрнберге Кальтенбруннер, преемник Гейдриха и последний шеф РСХА, признал, что 
персонал гестапо должен был достигать в конце 1944 года 35 - 40 тыс. 
"постоянных" членов, тогда как обвинение выдвигало цифру в 45 - 50 тыс., указав 
их приблизительное распределение по источникам происхождения. Эту цифру, 
по-видимому, следует признать наиболее точной, так как в течение второй 
половины 1944 года гестапо подчинило себе некоторое число служб, до этого 
зависевших от других организаций.{8} 

Когда создавалось РСХА, гестапо уже интегрировало некоторые элементы СД. Такая 
политика проводилась и Мюллером при поддержке Гейдриха и Гиммлера. В конце 1941 
и начале 1942 года Мюллер хотел расширить поле деятельности своих агентов, 
включив туда не оккупированные иностранные государства, и под предлогом 
облегчения контрразведывательной работы потребовал себе полномочий внешней СД. 
Его план провалился. Тем не менее он добился права контактировать 
непосредственно с "атташе по полиции" за границей, официальными или подпольными,
 требовать от них информацию, направлять им директивы, минуя VI управление 
(внешней СД). 

Чтобы обеспечить себе превосходство и контроль, гестапо в начале войны 
предоставило необходимые кадры для создания секретной полевой полиции, 
подчиненной верховному командованию вермахта. Затем и, по-видимому, как раз с 
помощью внедренных таким образом людей Гейдриху удалось практически поглотить 
эту полевую полицию в оккупированных странах, когда 5 тыс. ее членов были 
переведены в гестапо. Число же одних только "изначальных" агентов гестапо 
достигало 32 тыс. 

Приказом от 1 октября 1944 года Гиммлер отдал под управление гестапо 
сотрудников таможенной приграничной полиции{9}, до этого подчинявшихся 
министерству финансов. А собственно приграничная полиция была включена в состав 
гестапо значительно раньше. Этот захват таможен являл собой пример 
административной "всеядности" шефов гестапо. Поглощение части служб абвера в 
конце 1944 года оказалось, напротив, весьма значительным по размерам и было бы 
еще большим, если бы нацистский режим не рухнул несколько месяцев спустя. Такая 
аннексия знаменовала собой окончание борьбы за прерогативы, которую нацисты 
вели против абвера. 

Чтобы обеспечить контроль даже за самым ничтожным из своих агентов, Гиммлер 
подписал в начале 1940 года приказ, по которому вся немецкая полиция переходила 
на особое положение на время войны и передавалась в ведение СС. Это решение 
имело следствием изъятие из компетенции судов расследований, затрагивающих того 
или иного агента полицейских служб. Расследования и вытекающие из них судебные 
решения входили теперь в исключительную компетенцию специального органа в 
управлении СС. Тем самым всякий контроль становился невозможным, и Гиммлер в 
качестве верховного шефа СС мог творить произвол внутри своих служб, поскольку 
он по своей прихоти мог разрешить или не разрешить проводить расследование, мог 
прекратить его до окончания, влиять на судебные решения, отменять их, запрещать 
исполнение, миловать виновных или, наоборот, ужесточать меру наказания. Таким 
образом, в начале 1940 года Гиммлер завершил создание грозного инструмента, 
начатое шестью годами раньше. Благодаря войне этот инструмент нашел затем 
широкое применение, соответствовавшее масштабам этой организации. 

Часть четвертая. 

Гестапо в войне. 

1940 год 

1. Польша 

Зимой 1941/42 года, когда войска СС, занимались "чисткой" гражданского 
населения (то есть его уничтожением) в оккупированных к тому времени районах 
СССР, Гиммлер выступил перед группой офицеров СС с речью, предназначенной 
поднять их дух, несколько смущенный нагромождением ужасов, которые даже они 
выносили с трудом. 

"Очень часто, - сказал он, - работники сил СС думают о депортации живущих здесь 
людей. Эти мысли приходили мне на ум, когда я наблюдал трудную работу, 
выполняемую здесь сыскной полицией, которой много помогают ваши люди. То же 
самое происходило в Польше при температуре в 40° ниже нуля, там, где мы должны 
были транспортировать тысячи, десятки и сотни тысяч людей, где нам приходилось