каким же чудом Гелльдорф сумел раскрыть тайну? Это злосчастное дело позволило 
провести широкомасштабную операцию, совершить государственный переворот в стиле 
господ с Принц-Альбрехтштрассе. 

Бломберг укатил в Италию, освобождая путь для Геринга, который уже видел себя 
военным министром, и Гиммлера, который надеялся воспользоваться этим, чтобы 
войти в большую семью генералов. Его полки СС составляли четверть вермахта. Но 
надо было преодолеть последнюю преграду. Этой преградой был артиллерийский 
генерал Вернер фон Фрич, главнокомандующий армией, второй в военной иерархии 
после Бломберга и его возможный преемник. Кроме того, он был очень популярен в 
армии. Фрич получил звание генерал-полковника от Гитлера и золотой партийный 
значок из его рук весьма престижный знак отличия. Гитлер предложил его на место 
Бломберга, но Геринг и Гиммлер напомнили ему об одном инциденте, замятом в 1935 
году, и принесли досье этой грязной истории. 

В 1935 году гестапо нашло блестящий способ расширить свою деятельность. Под тем 
предлогом, что среди членов "Гитлерюгенд" распространен гомосексуализм 
(разразилось несколько скандалов), оно получило монополию на ведение этих дел, 
связанных с нарушением норм нравственности, и, опираясь на статью 175, 
проводило расследования повсюду, где ему заблагорассудится. В "поисках истины" 
гестапо извлекало из тюрем осужденных и вытягивало из них имена их бывших 
"соучастников". 

Однажды оно напало на крупного шантажиста, притом весьма оригинального. Ганс 
Шмидт, сам известный проституирующий гомосексуалист, занимался тем, что 
выслеживал богатых гомосексуалистов и шантажировал их. Иногда ему удавалось 
застигать их на месте преступления. Тогда он изображал из себя полицейского и 
под угрозой судебного преследования вымогал у них крупные суммы. 

Шмидт был взят из Центральной тюрьмы, где отбывал наказание (уже не в первый 
раз). Его долго допрашивали. Он охотно рассказал о своих клиентах и жертвах. Он 
перечислил всех, кого знал: высших чиновников, врачей, адвокатов, коммерсантов, 
промышленников, артистов. Среди них он упомянул некоего фон Фрича, от которого 
получил деньги в конце 1935 года. Однажды зимним вечером, поведал Шмидт, он 
засек на вокзале Ванзее хорошо одетого господина, который "договаривался" с 
"собратом" Шмидта, тоже занимавшимся гомосексуальной проституцией и известным 
полиции нравов. 

Этот господин имел выправку офицера, был одет в меховую куртку, щеголял в 
зеленой шляпе, носил трость с серебряным набалдашником и монокль. Шмидт 
увязался за этими двумя людьми и, после их короткого и гнусного "свидания" в 
каком-то темном уголке недалеко от вокзала, окликнул пожилого господина. Дальше 
все шло по обычному сценарию. Полиция, угроза скандала и... "сделка". У 
господина было с собой немного денег, и Шмидт проводил его до дома в 
Лихтерфельде-Эст. Потом в течение нескольких недель Шмидт вымогал у него деньги,
 заставив его даже снять их со счета в банке. Этого старого господина с дурными 
наклонностями звали фон Фрич или просто Фрич. 

Гестапо тотчас ухватилось за этот неожиданно подвернувшийся случай. Если старым 
господином был главнокомандующий фон Фрич, этот хорошо известный монархист, 
какой чудесный предлог для его устранения! Гитлер, с которым 
проконсультировались, отказался дать свое согласие на это и велел уничтожить 
протоколы допроса Шмидта, чтобы похоронить "все это свинство". 

Ясно, что его не послушались, так как в том же январе 1938 года полное досье 
этого дела таинственным образом оказалось в руках Гейдриха. По правде говоря, 
досье, предъявленное Гитлеру, имело лишь видимость полного. Профессиональный 
полицейский обнаружил бы в нем существенные "дыры", но в этой области Гитлер 
был профаном. Например, по-видимому, не проверялся адрес фон Фрича во время 
зафиксированных событий, не было свидетелей, что он когда-либо жил в 
Лихтерфельде-Эст или хотя бы имел там временное пристанище; не проверялись 
банковские операции фон Фрича в конце 1935 и начале 1936 года, не выяснялось 
даже, имел ли он счет в банке недалеко от станции Лихтерфельде-Эст, куда Шмидт, 
по его утверждению, сопровождал его. Короче говоря, вся эта секретная 
"процедура" была крайне слабо документирована. 

Тем не менее дело велось опытным сыщиком - главным инспектором Мейзингером, 
бывшим мюнхенским полицейским, который пришел в гестапо вместе с Мюллером. Один 
из главных действующих лиц чистки 30 июня 1934 года, Мейзингер был личным 
другом и доверенным человеком Мюллера, который поручал ему самые грязные дела. 
В качестве компенсации он получил в управление "специальное" бюро по еврейским 
авуарам, которое давало ему значительный навар. Позднее он был отправлен с 
миссией в Японию, и в частности контролировал в Токио деятельность журналиста 
из "Франкфуртер цайтунг", симпатизировавшего когда-то коммунистам и ставшего 
агентом СД и гестапо, Рихарда Зорге. 

Гейдрих, таким образом, поднял досье, составленное Мейзингером тремя годами 
ранее. На сей раз Гитлер не отбросил в сторону обвинительные листки. Он даже не 
спросил, почему они не были уничтожены в соответствии с его приказом, и вызвал 
фон Фрича в канцелярию. Совершенно не подозревая, какое над ним висит обвинение,