было всего лишь девятнадцать лет, она заявила в свою защиту, что ее бросил 
любовник, она осталась без средств и согласилась на эту "работу", потому что за 
нее платили шестьдесят марок. 

Гелльдорф сравнил одну из этих фотографий, имевшихся в архивах, со снимком, 
который опубликовали газеты. Сомневаться не приходилось: молодая женщина, 
улыбавшаяся перед клеткой с обезьянами, была той, что позировала для 
непотребных фотографий. Наконец, берлинская служба судебной идентификации 
располагала ее антропометрическими данными и отпечатками пальцев, взятыми в 
связи с делом о краже, в которой она обвинялась. 

Чуть не сойдя с ума от своих открытий, Гелльдорф уведомил о них генерала 
Кейтеля - ближайшего сотрудника, друга и даже почти родственника Бломберга, 
поскольку их дети состояли в браке. Тем самым он серьезно нарушил правила 
секретности, за что ему досталось бы от Гиммлера, если бы тот был информирован 
об этом. Гелльдорф надеялся, что Кейтель предупредит Бломберга об угрожающей 
ему опасности. Но Кейтель уклонился и сделал вид, что ему неприятно получать 
такие сведения. Он отправил Гелльдорфа вместе с досье к... Герингу, который, 
как всем было известно, сам мечтает стать в один прекрасный день военным 
министром. 

Геринг воспринял новость очень нервозно. Он казался искренне огорченным и 
поведал Гелльдорфу, что Бломберг заранее уведомил его и фюрера, что его невеста 
"имеет прошлое". Разумеется, ни он, ни Гитлер не могли предположить, что это 
"прошлое" будет столь скандальным, и поэтому Гитлер не воспротивился этому 
браку. Геринг обещал Гелльдорфу предпринять необходимые шаги. 

Свидание между ними произошло 22 января. Гитлера тогда не было в Берлине, он 
уехал в Мюнхен. На следующий день у Геринга состоялся самый настоящий секретный 
военный совет, в котором приняли участие Геринг, Гиммлер и Гейдрих. Союз, 
позволивший в свое время устранить Рема, таким образом, укрепился. 

24 января Гитлер вернулся из Мюнхена, и Геринг тотчас рассказал ему все. Гитлер 
по обыкновению всплакнул, потом решил, что брак должен быть немедленно 
расторгнут. По совету Геринга Гитлер запретил Бломбергу появляться в канцелярии 
и надевать военную форму. Неизменно преданный фюреру, Геринг уведомил Бломберга 
о его решениях. Он опасался, что, добившись развода, Гитлер потом забудет обо 
всем и надо будет все начинать сначала. Поэтому он быстренько отправился к 
Бломбергу и, как он делал это во время чистки верхушки СА, несколько "расширил" 
свою миссию и слегка изменил указания фюрера. "Вам надо уехать за границу, - 
сказал он Бломбергу. - Надо, чтобы о вас забыли". Потрясенный всем этим, 
пришедший в ужас от грозящего скандала, маршал, который - непредвиденная 
деталь! - уже успел привязаться к своей нежной супруге, поспешил согласиться на 
предложение Геринга: он заявил о согласии отправиться в долгое путешествие, тем 
более что Геринг вручил ему солидную сумму в иностранной валюте. Гитлер 
распорядился, чтобы ему был запрещен въезд на германскую территорию в течение 
года, и в конце января маршал и его супруга отбыли в Рим и на Капри. 

Эта новость постепенно распространялась в высших армейских кругах. Возникло 
множество вопросов. Как могла состояться эта свадьба? Как допустила ее полиция, 
которая знала о прошлом невесты? Как Гитлер мог стать на ней свидетелем? 
Маршалы-министры, офицеры, верные традициям, обычно не посещают промышленные 
окраины или места, где обитают девицы вроде Евы, и тем более не ищут там себе 
жен. Кто же подставил старому наивному солдату молодую и смазливую проститутку, 
маленькую развратницу, где-то подобранную наудачу? 

На все эти вопросы могли ответить Гиммлер, Гейдрих и Мюллер. Они могли сказать, 
почему не открыли ничего из прошлого Евы Грун, которую знали давно. И почему 
они все это проигнорировали, хотя Центральное бюро по борьбе против 
непристойных изображений и текстов, арестовавшее Еву в 1933 году, находилось в 
ведении их преданного сотрудника и друга Артура Небе. Служба судебной 
антропометрии, располагавшая данными о приметах Евы, тоже зависела от этого 
человека. Даже если они просто забыли - а такую вероятность нельзя исключать - 
распорядиться о традиционном расследовании, как только было объявлено о 
бракосочетании, то сам Бломберг должен был бы обратиться к ним. Пусть и наивный,
 но фельдмаршал проявил некоторую щепетильность, прежде чем жениться на Еве, 
когда узнал кое-что о ее прошлом. Совершенно непонятно, почему он решил 
довериться не кому иному, как Герингу. "Могу ли я жениться на молодой женщине 
низкого происхождения?" - спросил он его. Толстый Герман успокоил: "Это будет 
очень хороший брак для партийной пропаганды. Женитесь смело на вашей "рабочей"".
 Поощренный этими дружескими словами, фельдмаршал снова пришел к нему через 
несколько недель. Его невесту преследует один бывший ее "дружок". Он хотел бы, 
чтобы Герман тайно поручил полиции удалить этого навязчивого типа. И полиция 
действительно вмешалась. Но она забыла сообщить маршалу, что бывший любовник 
Евы был сутенером, известным ее службам, и что, заручившись его молчанием, она 
переправила его в Южную Америку, хорошо наполнив его кошелек и пригрозив, что с 
ним обойдутся круто, если он вздумает вернуться в Германию. 

Таким образом, меры предосторожности были приняты, и бравый маршал мог спокойно 
вступать в брак. Однако все эти предосторожности оказались тщетными, иначе