"Институт кайзера Вильгельма", имевший три филиала: в Мюнхене, Гёттингене и 
Дилленбурге. Последний из филиалов возглавлял доктор Халлерворден. Однажды 
доктор Халлерворден узнал, что некоторых больных будут умерщвлять при помощи 
окиси углерода, и тут же сообразил, как из этого извлечь выгоду. Он разыскал 
ответственных за эту грязную работу и обратился к ним, по его словам, со 
следующим предложением: "Послушайте, друзья мои, если вы собираетесь убить всех 
этих людей, то сохраните хотя бы их мозги, чтобы ими можно было 
воспользоваться". Меня спросили: "И сколько же мозгов вы сможете изучить?" 
"Неограниченное количество, - ответил я, чем больше, тем лучше". 

Позднее он доставил им все необходимое, включая инструкции по сохранению и 
перевозке "продукта". Доктор Халлерворден рассказал также, каким образом все 
это проделывалось. 

"В большинстве этих учреждений остро не хватало врачей; поэтому, то ли из-за 
перегрузки работой, то ли из-за равнодушия, они не обращали внимания на подбор 
санитаров и медсестер. Если кто-то казался санитарам больным или "подходящим", 
его тут же включали в список и отправляли к месту уничтожения. Самым 
отвратительным здесь было вошедшее в привычку бессердечие младшего персонала. 
Часто они включали в списки тех, кто им просто не нравился". 

Институт кайзера Вильгельма располагал теперь таким количеством мозгов, которое 
ему не под силу было изучить, и доктор Халлерворден считал, разумеется, будущее 
науки обеспеченным благодаря нацизму. 

Второе дело, которое является логическим завершением нацистского подхода к 
"научным" казням, относится к 1941 году. На этот раз нацисты не 
удовольствовались экспериментированием на трупах людей, приговоренных к смерти, 
как это делал Халлерворден, но решили убивать людей только для того, чтобы 
использовать их тела как учебный материал. 

После аннексии Эльзаса немцы захватили медицинский факультет Страсбургского 
университета и поставили во главе его одного из "своих", штурмбаннфюрера СС 
доктора Хирта, который организовал там преподавание медицины в соответствии с 
нацистскими канонами и любимым коньком которого был, естественно, расовый 
вопрос. Хирт задумал создать в Страсбурге уникальную по своему богатству 
коллекцию еврейских скелетов и черепов. И он написал об этом Гиммлеру, к 
которому сходились все подобные просьбы. 

"У нас имеется, - писал профессор, - почти полная коллекция черепов всех рас и 
всех народов. А вот по еврейской расе мы располагаем слишком малым числом 
черепов, чтобы сделать на основе их изучения окончательные выводы. Война на 
Востоке дает нам возможность восполнить этот пробел. Что касается 
еврейско-болыпевистских комиссаров, с их характерными, предельно 
отвратительными чертами деградирующего человечества, мы будем иметь возможность,
 располагая их черепами, получить конкретный научный документ". 

Было условлено, что в будущем советские комиссары-евреи должны захватываться 
живыми и передаваться военной полиции, которая и обеспечит их содержание до 
прибытия специального представителя. Последний сфотографирует их, проведет 
определенную серию антропологических измерений, получит необходимые данные о их 
социальном положении и происхождении, после чего пленный будет убит, а его 
голова отправлена в Страсбург. 

"После казни этих евреев, - пишет Хирт, - их головы должны оставаться в целости.
 Наш представитель отделит голову от туловища и направит ее куда следует в 
специальном герметически закупоренном жестяном ящике. Он будет наполнен 
жидкостью, обеспечивающей сохранность головы в хорошем состоянии". 

В порядке выполнения этих инструкций Страсбургский университет получил тогда 
много странных посылок. 

Но в скором времени Хирт уже не удовольствовался головами, потребовал высылать 
ему целые скелеты, причем не только скелеты "еврейско-болыпевистских 
комиссаров". Концлагерь в Освенциме получил приказ отправить ему 150 скелетов. 
Поскольку лагерь не располагал возможностями проводить надлежащую обработку 
скелетов, а Хирту нужны были также измерения, сделанные на живых телах, было 
решено, что самым простым выходом будет пересылка живых "объектов" в лагерь 
Натцвейлер, расположенный недалеко от Страсбурга. В июне 1943 года 115 человек, 
"отобранных" гестапо в Освенциме, прибыли в Натцвейлер. В августе прибыло еще 
80. Гауптштурмфюрер СС Крамер, работавший до этого во многих лагерях и 
закончивший свою карьеру комендантом лагеря в Берген-Бельзене, где он заслужил 
прозвище "бельзенского зверя", взялся казнить несчастных, выбрав в качестве 
средства уничтожения цианид, поскольку при этом оставались в целости тела. 
Таким образом, Хирт получал трупы на столы вскрытия еще теплыми, чем был очень 
доволен. Его анатомическая коллекция заметно увеличилась. Когда американские и 
французские части приблизились к городу, нацисты заколебались, так как в 
холодильных шкафах университетского морга содержалось еще 80 трупов, которые, 
попав в руки союзников, становились опасными свидетельствами. Хирт срочно 
запросил инструкции. Должен ли он сохранять коллекцию в целости? Уничтожить ее